На основі
стратиграфіЇ поховального обряду та матеріального
комплексу курганних пам'яток ранньоЇ бронзи УкраЇни
робиться висно-вок про співіснування носіЇв ямноЇ та
катакомбноЇ культур.
Проблема сосуществования
ямного и катакомбного населения возникла в науке
около 50 лет назад. Но еще до середины 50-х
годов продолжала безраз-дельно господствовать
автохтонная концепция происхождения
катакомбной культуры в результате
постепенной трансформации ямы в катакомбу, выдвину-тая
в конце 30-х годов О.А. Кривцовой-Граковой
[24]. Ее рецидивы время от времени можно
найти в литературе [62]. В печати же проблема сосуществования
ямного и катакомбного населения была впервые поднята
в рецензии С. С. Бере-занской и О. Г. Шапошниковой на
монографию Т. Б. Поповой [1]. Уже тогда эти исследователи
считали, что сходные черты в погребальном обряде и керамике
ямной и катакомбной культур являются результатом их
сосуществования.
Развернутую
аргументацию относительно пришлого характера
донецкой катакомбной культуры привел в своих работах
Л.С. Клейн [13,14]. Он решитель-но выступал против постепенного
перерастания ямной культуры в катакомбную, а сходство
в погребальном обряде, инвентаре объяснял сосуществованием
этих культур на периферии обитания катакомбных племен.
О.Г. Шапошникова,
исследуя материалы нижнеднепровских могильников, пришла
к выводу, что ямные племена очень долго обитали в Нижнем
Подне-провье, тогда как вокруг уже жили носители катакомбной
культуры. Исследова-тельница писала: "Аналіз матеріалів
з поселень та могильників приводить до висновку, що
на Нижньому Дніпрі склалась своєрідна культура змішаного
типу з досить стійкими традиціями ямної культури. Протее
в культурі цих племен, які зберігають-
- Автор выражает
глубокую благодарность О.Г. Шапошниковой за любез-ное
разрешение пользоваться материалами ее личного архива,
И.Н. Шарафутди-новой и А.А. Мельнику - за разрешение использовать
материалы их раскопок.
С. 96. зберігаються
тут ще протягом тривалого часу, відчутний також вплив
катакомбної культури" [74.С.98].
В.А. Фисенко,
характеризуя катакомбные памятники Волго-Донского междуречья,
выделил группу ямно-катакомбных захоронений, где погребальное
сооружение в виде катакомбы сочеталось с ямной позой
умершего и ямным же инвентарем и наоборот. Подводя итоги
анализа, он отмечал: "В конце III и нача-ле II
тыс. до н.э. на территории Калмыцкой АССР обитали две
группы племен с различной материальной и духовной культурой.
Эти группы соответствуют двум археологическим культурам
- ямной и катакомбной. Их хронологический и тер-риториальный
контакт и вызвал к жизни погребения ямно-катакомбного
типа" [68. С.65].
Касаясь проблемы
сосуществования ямного и катакомбного населения в Нижнеднепровском
регионе, В.Н. Даниленко в начале 70-х писал: "Население,
продолжавшее древнеямную традицию этнокультурного развития,
даже в пе-риод доминирования катакомбной культуры в
ареале Восточноевропейских сте-пей, не покинуло своей
основной территории - Днепровский бассейн" [8,с.138].
Интересно, что эти идеи В.Н. Даниленко начал развивать
еще в 40-х годах в своем университетском курсе лекций.
На протяжении
второй половины 70-х - 80-е годы в связи с широкими
раскопками курганов в зоне новостроек появились работы,
основанные на стра-тиграфических колонках курганов.
Эти исследования были посвящены хроноло-гической и культурной
характеристике катакомбных погребений степной полосы
Восточной Европы. В результате данных исследований ряд
авторов склонялся к мысли о наличии 2-х этапов в развитии
катакомбной общности [3;76;38]. В рабо-тах других археологов
предлагалось более дробное деление (3 этапа) [80; 9;
79; 42; 43; 16; 17]. Последняя точка зрения получила
отражение в Археологии Украинской ССР (5).
При трехэтапной
периодизации был выделен раннекатакомбный пласт погребений.
Он характеризовался наиболее ранней из всех катакомбных
групп стратиграфической позицией в курганах. Его отличительные
признаки: катаком-ба с четко выраженными углами, умерший,
уложенный на боку или на спине скорченно, и ямные традиции
в инвентаре. Второй этап характеризовался овальными
погребальными сооружениями при скорченном на боку умершем
и преимущественно донецким инвентарем. Третий этап соответствовал
погребени-ям ингульской культуры, выделенной О.Г. Шапошниковой
[75].
Характеризуя
первую обрядово-хронологическую группу, И.Ф. Ковалева
писала: "При сопоставлении с ранними катакомбными
погребениями 1-ой обрядо-во-хронологической группы обнаруживаем
убедительное совпадение ряда приз-наков, свидетельствующих
о длительном сохранении местных позднеямных тра-диций
в катакомбное время" [46,с.39]. Тогда же З.П. Марина
на материалах Орель-Самарского междуречья выделила группу
ямно-катакомбных погребений. Часть из них была в катакомбах,
а часть - в ямах [28, с.46-50]. Автор подчерки-вала
длительность сосуществования позднеямной (III - IV этап
по З.П.Мариной) культуры и раннекатакомбной [29, с.46,
рис. 1.1-2]. Обращает на себя внимание тот факт, что
уже в 1-ой обрядово-хронологической группе катакомбных
памят-ников Орельско-Самарского междуречья присутствуют
элементы ингульской культуры. Это округлые шахты катакомб
и наличие керамики ингульского типа, в том числе из
остеокерамической массы [16, рис. 4.36,27, рис. 1.11-12].
С.
97. Позднее выводы И.Ф. Ковалевой и З.П.
Мариной были развиты в работе Е.Л. Фещенко [67], который
считает, что носители ингульской погребаль-ной традиции
уже на 2-ом этапе развития катакомбных памятников проникают
в Надпорожье [67,с.16-17]. При этом он отмечает, что
ямная поза (скорченно на спине) доживает в этом регионе
до конца катакомбного времени [67, с. 19]. Это указывает
на длительное сосуществование ямного населения с ингульским.
Г.Т. Ковпаненко
и В.Н. Фоменко, характеризуя 2-ой этап ямной культуры
Побужья, писали о том, что есть "...певні підстави
для синхронізації другого ета-пу з пам'ятками донецької
катакомбної культури" [21,с.20]. Приводимая ними
в доказательство этого керамика, находит аналогии среди
ингульских амфор.
Автор настоящей
статьи уже в 1987 г. и позднее [44, 49] отмечал, что
ингульские памятники появляются очень рано и длительное
время сосуществуют с "раннекатакомбным" и
с позднеямным населением [45; 48; 51; 52; 54; 55].
Длительный
период сосуществования ямного и катакомбного населения
выделяли Н.А. Чмыхов и И.Т. Черняков [72]. Из четырех
периодов ямной куль-туры два последних, по их мнению,
сосуществуют с катакомбной общностью [72, с.77]. Они
считали, что ямные памятники доживают до конца катакомбной
эпохи и участвуют в формировании срубной [72, с.79].
При этом авторы отмечали, что среди ингульской посуды
ими выделялась та, что датируется по системе орна-ментации
ранним этапом позднеямного периода [72, с.92].
Таким образом,
при сопоставлении периодизационных схем ямной [28; 77;
21; 33] и катакомбной [3; 5; 16; 17; 4; 72] общностей,
разработанных на материалах территории Украины, становится
очевидным значительное, в нес-колько сот лет, их сосуществование.
Казалось бы,
вопрос о сосуществовании достаточно ясен. Однако в 90-е
годы некоторые археологи стали отстаивать противоположную
точку зрения. Во время дискуссии в отделе археологии
энеолита-бронзы ИА НАНУ (протокол №5 от 25.11.97 г.
заседания Ученого совета Института археологии НАНУ и
протокол от 16.12.1997 г. заседания отдела археологии
энеолита-бронзы) поднимались вопросы сосуществования
обеих культур. В дискуссии приняли участие Д.Я. Те-легин,
А.Л. Нечитайло, О.Г. Шапошникова (письменный отзыв),
И.Н. Шарафутди-нова, С.И. Круц, С.Ж. Пустовалов, С.Н.
Братченко, В.В. Отрощенко, А.В. Николо-ва, Л.А. Черных
и др. Против сосуществования ямного и катакомбного (особенно
ингульского) населения выступили С.Н. Братченко, В.В.
Отрощенко, А.В. Нико-лова, Л.А. Черных, а также скифолог
Е.П. Бунятян. Основой их построений явля-ются стратиграфические
колонки курганов и случаи прямой стратиграфии. Сход-ство
в погребальном обряде, в том числе и этнических черт,
в керамике и другом инвентаре ими игнорируется [36].
Основной их вывод сводится к тому, что в стратиграфических
колонках между ингульскими и ямными погребениями нахо-дятся
так называемые "раннекатакомбные". Поэтому,
по их мнению, ни о каком сосуществовании между ямными
и ингульскими памятниками речи быть не может. Ими признается
только непродолжительный контакт между ямным и "раннеката-комбным"
населением [33,с.20]. Но даже работы названных выше
археологов дают данные о сосуществовании.
Анализируя
периодизацию ямной культуры А.В. Николовой, можно заме-тить,
что в развитии ямной культуры наряду с постепенными
изменениями в по-гребальном обряде и инвентаре, четко
виден резкий скачок между II и III эта-пами развития.
Из 4 подсистем, по которым шел анализ у А.В. Николовой
(форма погребального сооружения, поза умершего, ориентация
и керамика), с начала С. 98.
III этапа кардинально изменяются три подсистемы. Так,
в подсистеме ориен-тации вместо ориентировки запад-восток
появляется круговая ориентация [7], а не "неустойчивая",
как пишет А.В. Николова [33,с. 16]. Объяснить это изменение
только внутренними процессами в ямной культуре нельзя.
Еще С.Н. Братченко [3] и более конкретно С.Ж. Пустовалов
[47] показали, что именно катакомбные захоронения располагаются
в курганах по дугам окружности.
В III этапе
появляется и постепенно вытесняет другие позы скорченная
на боку поза. На длительное сосуществование скорченных
на боку и на спине поз в ямной культуре Придунавья указывает
и С.В.Иванова [11]. Поза погребен-ного в ямной общности
является одним из важнейших этнических показателей [61].
Ее изменение невозможно без весомых причин внешнего
характера, пос-кольку этнос всегда стремится к поддержанию
своей стабильности. Поза скор-ченная на боку -характернейший
признак восточнокатакомбного населения (I - III археолого-этнический
тип) [49].
Наконец, в
керамике с III периода появляется плоскодонная посуда.
Сам по себе этот факт может иметь разные причины. Однако
некоторые формы этой посуды являются идентичными катакомбным
[21, рис.3.1,2; 77, отдел II, группа Б, типы 5-6; 66,
с.15; 35, рис.4].
Таким образом,
в классификации А.В. Николовой в процессе развития ям-ной
культуры только форма погребального сооружения остается
прежней. Все прочие становятся идентичными катакомбным.
Так же мало отличий и в инвента-ре ямной и катакомбной
общностей. Поэтому даже из этой периодизации видно,
что на эпоху сосуществования приходится два этапа из
четырех.
Поскольку сосуществование
между "раннекатакомбным" и позднеямным населением
не оспаривается в настоящее время никем, обратимся к
аргументам, подтверждающим данное явление для ингульского
и позднеямного населения. Как было показано, такие данные
имеются для Орельско-Самарского между-речья [16, 17,
27, 29]. Есть они и для других регионов.
Так, в катакомбных
погребениях, относимых к ранним, изредка встреча-ются
вытянутые на спине скелеты. Это п. 4-6, к.9 у с. Новопилиповка
[6], п. 21, к. 105 у с. Стрюковка [70], п. З, к. З у
гр. Высокой могилы с. Балки, п.2, к. 25 у с. Ковалевка-VI
[20], п. З, к. 5 у с. Красное [26]. Уже поза скелетов
позволяет говорить о сосуществовании ингульского и "раннекатакомбного"
населения.
В свою очередь
среди ингульских погребений присутствуют могилы, где
погребенный лежит в ямной позе (на спине скорченно).
Для Орельско-Самарско-го междуречья такие катакомбы
составляют 20 % (91 погребение) [18]. Есть та-кие могилы
и на р. Молочной (п.2, к.5 у с. Заможное; п.1, к.17
у с. Аккермень-1) [57; 6], и на левобережье Днепра (п.
ЗЗ, к.21 у с. Б. Белозерка; п. 4, к. 2 у с. Вильно-Грушевка;
п. 28, к. 7 у с. Златополь [2; 39; 65], и на Николаевщине
(п. 8, к. 28 у х. Отрадный) [73], и в Крыму (п. 15,
к. 15 у с. Болотное) (23), Кропот-кине к. 1, п.6 [22,
рис.48].
О сосуществовании
так называемого "раннекатакомбного" и ингульского
населения свидетельствуют и многокамерные катакомбы,
где погребенные лежат в разных позах и в разных камерах:
в одной - вытянуто на спине, в другой - скорченно на
боку. Соответствующим образом различаются и камеры (Миновка,
к. гр. ХVII, к. 1, п. 6-6а; Богачевка, к. 10, п. 2,
8; Чкалове, к. З, п. 33-34) [59]. В последнем случае
раннее время вытянутого на спине скелета в овальной
камере подтверждается и горшком ямного типа. Сходная
картина наблюдается и для C.
99. некоторых многокамерных погребений в
Присамарье (Богдановка, к. 5, п. 8) [30, с.40-41].
В позднеямных
могилах иногда встречается ингульская керамика. Выше
уже упоминались горшок и чаша из Орельско-Самарского
междуречья [27, с.46-50]. В Северном Крыму в одном из
позднеямных погребений была обнаружена чаша, по форме
относящаяся к ингульскому типу [22, рис.84]. В позднеямном
погребении 5, к. 78 у с. Высшетарасовка на заплечиках
был обнаружен фраг-мент чаши с типичной ингульской ручкой
с вертикальными отверстиями [70]. В погребении 7, к.
З у с. Лиманы на Николаевщине (ямное) был обнаружен
сосуд ингульского типа (амфоровидный) с прочерченным
орнаментом [10]. Среди ма-териалов ямных погребений
на р. Молочной встречен сосуд катакомбного типа, украшенный
орнаментом в виде свернутой улиткой веревочкой (п. 10,
к. 15 у с. Виноградное) [40], характерным для позднекатакомбных
памятников бахмутско-го типа. Среди материалов из раскопок
А.А. Мельника имеется ряд погребений позднеямного времени
с горшками катакомбного типа (Кривой Рог, группа Шев-ченко,
к. 4, п. 29, Лукьяновка, п. 19 [31,32].
Образцы ямной,
буджакской и катакомбной керамики были обнаружены в
п.10, к.13 у с. Владимировка на Днепропетровщине [70].
Здесь погребальное сооружение имело типичные признаки
ингульской культуры: округлую шахту и овальную камеру.
Трое погребенных лежали скорченно на боку. Один сосуд
был типично нижнеднепровский, один - позднеямный, один
- мелкая чаша и три - имели большое сходство с буджакской
керамикой.
Таким образом,
в керамике имеются яркие свидетельства сосуществова-ния
ямного и ингульского населения в различных районах Украины.
Не столь бесспорно
однозначны и данные стратиграфии. Относительная хронология
к. З у с. Виноградное (Молочанское святилище) [58] показывает,
что под одной насыпью центрального кургана были устроены
как позднеямные, так и "раннекатакомбные"
погребения (насыпь 8). В свою очередь эта насыпь пере-крыла
насыпь кургана "Д", возведенную над ингульским
погребением 18. Одна-ко уже насыпь над ямным погребением
22 центрального кургана перекрывает или синхронна катакомбной
досыпке кургана "Д". О том же явлении говорит
и тот факт, что насыпь кургана "А", в которую
было впущено ингульское погребение 30, начала разрушаться
насыпью 7, сооруженной над ямным погребением 25 [58].
Таким образом,
для Крыма, Нижнего Поднепровья, Приазовья, Орельско-Самарского
междуречья, Ингульца и Южного Буга имеются яркие данные
о со-существовании на определенном отрезке времени позднеямного,
"раннеката-комбного" и ингульского населения.
Рассмотрим
теперь временные границы их сосуществования. Нижняя
граница так называемых "раннекатакомбных"
захоронений не вызывает сомне-ний и видна из предшествующего
изложения (середина времени существования ямной культуры).
Дискуссионной является их верхняя граница. Обратимся
к ана-лизу фактов. Так А.А. Мельником в г. Кривой Рог
в урочище Рыбасово было рас-копано п. 10, к. 4 [32].
Оно имело трапециевидную шахту, ступеньки, длинный дромос
и овальную камеру. Умерший лежал на боку скорченно.
Среди инвента-ря был обнаружен бронзовый кинжал с треугольным
расширенным окончанием лезвия. Такие кинжалы являются
характерными для среднедонской культуры [60] и датируются
А.Т. Синюком XVI-XV ст. до н. э. [63,с.168]. Возможно,
что и п. 3, к. 3 у г. Орджоникидзе также является не
бахмутским, как считают А.В. Ни-колова и Е.П. Бунятян
[34,с.134-135], а продолжает местную традицию ямно-ка-такомбных
захоронений. Приведенные данные позволяют утверждать,
что "ран-некатакомбные памятники" доживают
до C. 100. финала
катакомбной общности по крайней мере в Поднепровье.
Обратимся теперь
к определению нижней границы ингульской культуры, расцвет
которой приходится на позднекатакомбное время.
Среди керамических
материалов ингульской культуры обращает на себя внимание
амфора из ингульского п.6 к.2 у с. Соколовка [78]. Аналогии
ей нахо-дятся в керамике рубежа III - IV четверти III
тыс. до н. э. [78; 82, с.33]. Н.А. Чмыхов, исследуя
орнаменты ингульской керамики, отмечал, что среди нее
име-ются образцы, датируемые по его системе не позднее
начала последней четвер-ти III тыс. до н. э. [72, с.79].
Наконец, ряд
боевых парадных топоров ингульской культуры, украшен-ных
рельефным орнаментом, находит себе аналогии в Анатолии
в Трое II и мо-гильнике Дорак (середина III тыс. до
н. э.) [15].
Рассмотрим
верхние границы ингульского и восточнокатакомбного обря-да.
Весьма показательна в этом отношении керамика из п.6,
к.7 гр. Рядовые мо-гилы ур. Родионовка [31, Рис.13б]
и п.5, к. 110 у с. Владимировка [70]. Первая из названных
могил была ингульской, а вторая - восточного обряда.
Обе ката-комбы содержали горшки, пропорции и детали
формы которых уже близки сруб-ным формам. Поэтому вывод
В.В. Отрощенко об отсутствии контактов между срубным
и катакомбным населением не является универсальным для
степной полосы [38. с.76-78].
Итак, нижняя
граница появления ингульских памятников опускается да-же
по традиционной хронологии до среднего этапа ямной культуры,
а позднеям-ные и "раннекатакомбные" памятники
доживают до финала катакомбной общнос-ти. Такой вывод
предполагает чересполосное обитание всех трех этнических
групп населения. О чересполосном существовании указанных
групп населения свидетельствует тот факт, что буджакская
керамика встречается не только в ям-ных и катакомбных
погребениях Правобережной Украины, но и в Приазовье.
Так в ямном п. 14, к. 24 у с. Виноградное среди пяти
сосудов была найдена чаша на поддоне буджакского типа.
В свете изложенного интересен тот факт, что у 3 % курганов
в Нижнем Поднепровье стратиграфические колонки оканчиваются
ямными могилами.
Не признавая
факта сосуществования всех трех групп населения, невоз-можно
объяснить преобладание в ямных погребениях наконечников
дротиков - копий по сравнению с другими категориями
оружия, которые почти не встречаю-тся в ямных погребениях.
Многочисленные одиночные наконечники стрел - это в большинстве
случаев следы ранений. Незначительное количество топоров
отме-чают только социальные центры ямного населения
(Буджак) [56]. Только при-влекая материалы всех трех
групп населения, можно получить полноценное, со всеми
родами войско, причем в пропорциях, соответствующих
войскам, имевшим место на Ближнем Востоке.
Обряд моделировки,
встреченный в отдельных погребениях ямной об-щности,
также свидетельствует о сосуществовании этих групп населения
[57].
О сосуществовании
свидетельствует и территориальное расположение социальных
центров ямного и катакомбного населения, маркируемых
по концен-трации транспортных средств (ТС). Так, если
наложить на карту собранную Е.В. Избицер выборку ТС
ямного и катакомбного времени [12], то окажется, что
райо-ны с концентрацией ямных и катакомбных ТС не совпадают
в пространстве. Это не было замечено Е.В. Избицер. Так
в Прикубанье из 120 погребений с повозка-ми лишь 2 находились
в катакомбах, а в Ставрополье и Прикаспии преобладали
C. 101. катакомбные
ТС (27 из 28). На Нижнем Дону и Донце также преобладают
катакомбные ТС (10 из 12), а вот в Придунавье обнаружены
исключительно ям-ные ТС (17). Меньше заметно преобладание
ТС катакомбной общности в Подне-провье и Приазовье,
но и здесь их в 2-3 раза больше, чем ямных. Если в Прику-банье
и в Придунавье ямные социальные центры существовали
значительное время, то в Поднепровье их сменяют катакомбные
(например Молочанский) [48; 56]. Причины прекращения
развития ямных центров в Северном Причерноморье, по
мнению С.Ж. Пустовалова, кроются в существовании в ямно-катакомбном
об-ществе сословно-кастовой системы [45; 48; 50; 51;
52; 53; 54; 57].
В заключение
необходимо рассмотреть еще один вопрос. Следует ли в
свете изложенного выше пересмотреть основы хронологической
схемы В.А. Го-родцова? Может быть, проще пренебречь
как несущественными этими немного-численными погребениями
на фоне более 5000 исследованных на территории Украины
катакомб? Думается, что это было бы неверно. Уже при
выборке в 1000 единиц наблюдения 2-3 случая будут достоверными
и будут требовать объясне-ния. Погребений же, речь о
которых шла в статье, значительно больше (120, т. е.
2,4 %). Поэтому замалчивать их больше нельзя! Поэтому
и схема последова-тельности археологических культур
степной полосы Восточной Европы В.А. Го-родцова должна
быть скорректирована. Демографические пики развития
позднеямного, "раннекатакомбного" и ингульского
населения сохраняют хроно-логическую последовательность,
но население всех трех этнических групп при-сутствует
в разных пропорциях во всех трех временных интервалах
указанной эпохи.
Чем же тогда
объяснить строгую последовательность захоронений этих
трех групп населения в курганах? В отличие от поселения,
свалки и т. д. курган - не случайно образовавшееся напластование
погребений. Его возведению спо-собствует целенаправленное
преднамеренное действие. Поэтому следует искать причину
диссонанса между данными инвентаря и погребального обряда
со стра-тиграфией. Автор объясняет его наличием в этом
обществе кастовой системы, предусматривавшей возможность
повышения социального статуса людей путем военных подвигов
или замужества не более чем на одну ступеньку в обществен-ной
иерархии в продолжение жизни. Человек, принадлежавший
по рождению к ямному этносу, мог быть после смерти похоронен
либо по ямному обряду, либо, если он сумел повысить
свой социальный статус, по восточнокатакомбному обря-ду.
Человек, принадлежавший к восточнокатакомбному этносу,
в свою очередь, мог быть после смерти погребен либо
по восточнокатакомбному же обряду, либо, при повышении
статуса, по ингульскому обряду. Именно это правило и
дает известную последовательность погребений в курганах.
При снижении статуса член общества, принадлежавший по
рождению к ингульскому этносу, должен был быть захоронен
по восточнокатакомбному обряду, а принадлежавший к вос-точнокатакомбному
- по ямному. Но снижение статуса во всех кастовых общест-вах
сурово каралось. Поэтому исключения из правил были очень
редки. Поэтому и не наблюдается обратная стратиграфия.
Дендрохронология
и радиоуглеродный анализ могут внести весомый вклад
в решение проблемы сосуществования ямного и катакомбного,
в том числе ингульского населения. Первые результаты,
подтверждающие точку зрения ав-тора настоящей статьи,
уже получены и ждут своей публикации. Но для решения
этой проблемы мало определений из десятка курганов одного
могильника. Не-обходимы серии определений из разных
могильников разных регионов Украины. Можно предполагать,
что наиболее поздние даты для ямных памятников будут
получены для территорий, прилегающих к долинам крупных
рек и лесостепных районов. C.
102. Наиболее ранние даты для ингульских
памятников будут полу-чены для бассейна Южного Буга,
Ингула и Ингульца, а также для открытой сте-пи, а более
поздние -для северных и восточных районов и, вероятно,
для Буд-жака.
Бібліографічні посилання
1. Березанская С.С., Шапошникова О.Г.:
Т.Б. Попова. Племена катакомбной культуры. (Рец.)//СА.-1957.-№2.
2. Бидзиля В.И. и др. Отчет о раскопках курганов
у сс. Златополь, Балки, Шмальки, г. Днепрорудный Запорожской
области в 1974 г. // НА ИА НАНУ. - Ф.е. 1974/10.
3. Братченко С.Н. Нижнее Подонье в эпоху средней
бронзы. - К.,1976.
4. Братченко С.Н. Катакомбные
культуры Северного Донца и Северо-Восточного Приазовья
// Проблемы охраны и исследования памятников археологии
в Донбассе. - Донецк, 1989.
5. Братченко С.Н., Шапошникова О.Г. Катакомбная
культурно-историческая общность // Археология Украинской
ССР. - К.,1985. - Т.1.
6. Вязьмітіна МЛ., Іллінська В.А. Кургани біля
с. Новопилипівка і радгоспу Аккермень // АП.-1960.-№8
7. Генинг В.В. Погребальный обряд населения степного
Поднепровья в эпоху энеолита-бронзы: Автореф. дисс.
... канд. ист. наук. - М., 1986.
8. Даниленко В.Н. Энеолит Украины. К., 1974.
9. Евдокимов Г.Л. О раннем этапе катакомбной
культуры в Северном Причерноморье // Тезисы докладов
конференции "Проблемы эпохи бронзы юга Восточной
Европы". - Донецк, 1979.
10. Елагина Н.Г., Петренко В.Г. Отчет Ингулецкой
скифской степной экспедиции ИА АН СССР и МГУ за 1969
г. // НА ИА РАН. - Ф.е. 1969/27.
11. Иванова С.В. О хронологии и периодизации
памятников ямной культуры Северо-Западного Причерноморья
// Краткие сообщения Одесского археологического общества.
- О., 1999.
12. Избицер Е.В. Погребения с повозками степной
полосы Восточной Европы и Северного Кавказа III - II
тыс. до н. э.: Автореф. дисс. ... канд. ист. наук. -
С.Пб., 1993.
13. Клейн Л.С. Краткое обоснование миграционной
гипотезы о происхождении катакомбной культуры // Вестник
ЛГУ. - Л-, 1962. - №2.
14. Клейн Л.С. Происхождение донецкой катакомбной
культуры: Автореф. дисс. ... канд. ист. наук. - Л-,
1968.
15. Клочко В.И., Пустовалов С.Ж. До реконструкціЇ
озброєння та військовоЇ справи катакомбного суспільства
Північного Причорномор'я // Праці центру пам'яткознавства.
-К.,1992.-Вип.1.
16. Ковалева И.Ф. Катакомбные погребения Орельско-Самарского
междуречья // Древности степного Поднепровья III - I
тыс. до н. э. - Д., 1982.
17. Ковалева И.Ф. Погребальный обряд и идеология
ранних скотоводов. - Д., 1983.
18. Ковалева И.Ф. История населения пограничья
Лесостепи и Степи левобережного Поднепровья в позднем
энеолите - бронзовом веке: Автореферат дисс. ... д-ра
ист. наук. - К., 1987.
19. Ковалева И.Ф. Социальная и духовная культура
племен бронзового века (По материалам левобережной Украины).
- Д., 1989.
20. Ковпаненко Г.Т. и др. Отчет о работе Южно-Бугской
экспедиции в 1974 г. // НА ИА НАНУ.- Ф.е. 1974/11.
21. Ковпаненко Г.Т., Фоменко В.Н. Поховання доби
енеоліту - ранньоЇ бронзи на правобережжі Південного
Бугу // Археологія. - К., 1986. - №55.
22. Колтухов С.Г., Тощев Г.Н. Курганные древности
Крыма. - 3., 1998. - Вып.2.
23. Корпусова В.Н. и др. Отчет о раскопках Северо-Крымской
экспедиции в 1978 г. // НА ИА НАНУ. Ф.Е. 1978/12.
С. 103. 24. Кривцова-Гракова
О.А. Генетическая связь ямной и катакомбной культур
// Тр. ГИМ. - М. 1938. -Вып.8.
25. Крылова Л.П. Отчет о раскопках в 1969-1970
гг. // НА ИА НАНУ. - Ф.е. 1969-70/106.
26. Крылова Л.П., Кубышев А.И., Яковенко Э.В.
Курганы у с. Красное // Памятники эпохи бронзы юга Европейской
части СССР. - К., 1967.
27. Марина З.П. О погребениях так называемого
ямно-катакомбного типа // Древности Степного Поднепровья
(III -1 тыс. до н. э.). - Д., 1982.
28. Марина З.П. Энеолит-ранний бронзовый век
Степного Левобережья Днепра: Автореферат дисс. ... канд.
ист. наук. - М.,1982.
29. Марина З.П. Позднеямные погребения Левобережья
Днепра и их соотношение с памятниками катакомбной культуры
// Проблемы изучения катакомбной КИО. - З., 1990.
30. Марина З.П., Ромашко В.А., Северин А.Б. Курганы
эпохи бронзы у с. Богдановка в Присамарье // Проблемы
археологии Поднепровья. - Д., 1995.
31. Мельник А.А. Отчет Криворожского историко-краеведческого
музея о раскопках и разведках по теме "Археологическая
карта памятников среднего течения Ингульца" //
НА ИА НАНУ. - Ф. е. 1984/94.
32. Мельник А.А. Отчет о раскопках Криворожского
историко-краеведческого музея в 1986 г. // НА ИА НАНУ.
- Ф.е. 1986/53.
33. Николова А.В. Хронологическая классификация
памятников ямной культуры степной зоны Украины: Автореферат
дисс. ... канд. ист. наук. - К., 1992.
34. Николова А.В., Бунятян Е.П. Погребение "мастера"
с Никополыцины // Катакомбные культуры Северного Причерноморья.
- К., 1991.
35. Николова А.В., Мамчич Т.І. До класифікаціЇ
посуду ямноЇ культури // Археологія. -1997.- №3.
36. Николова А.В., Черних Л.А. До однієЇ з концепцій
соціального розвитку носіЇв катакомбноЇ культури //
Археологія. - 1997. - №1.
37. Отрощенко В.В. Катакомбные и срубные курганы
в окрестностях с. Балки // Курганные могильники Рясные
могилы и Носаки. - К., 1977.
38. Отрощенко В.В. Катакомбная общность - срубная
общность: возможность контакта // Проблемы изучения
катакомбной КИО. - З., 1990.
39. Отрощенко В.В. и др. Отчет о раскопках Запорожской
экспедиции в 1978 г. // НА ИА НАНУ.-Ф.е. 1978/3.
40. Отрощенко В.В. и др. Отчет Запорожской экспедиции
за 1983 г. // НА ИА НАНУ.- Ф.е. 1983/1.
41. Отрощенко В.В. и др. Отчет Запорожской экспедиции
за 1984 г. // НА ИА НАНУ.- Ф.е. 1984/10.
42. Пустовалов С.Ж. К методике хронологических
исследований по данным катакомбной культуры // Тезисы
докладов конференции "Археологические исследования
на Украине в 1978-1979 гг.".- Д., 1980.
43. Пустовалов С.Ж. К методике периодизации катакомбной
культуры по данным погребального обряда // Новые методы
археологических исследований. - К., 1982.
44. Пустовалов С.Ж. Этнотипология катакомбной
культуры Северного Причерноморья: Автореф. дисс....
канд. ист. наук. - К., 1987.
45. Пустовалов С.Ж. О
формах политогенеза в катакомбном обществе Северного
Причерноморья // Тезисы докладов конференции "Проблемы
изучения ККИО". - 3., 1990.
46. Пустовалов С.Ж. Багатокамерні катакомби та
питания соціальноЇ структури катакомбного населения
Північного Причорномор'я // Археологія. - 1990. - №1.
47. Пустовалов С.Ж. Особенности ориентировок
катакомбных погребений Северного Причерноморья //Древности
Степного Причерноморья и Крыма. - З. 1991. - Вып.2.
48. Пустовалов С.Ж. До реконструкціЇ соціального
організму за матеріалами катакомбних пам'яток Північного
Причорномор'я // Поховальний обряд давнього населения
УкраЇни.- К., 1991.
49. Пустовалов С.Ж. Этническая структура катакомбного
населения Северного Причерноморья. - К., 1992.
С. 104. 50. Пустовалов
С.Ж. Возрастная, половая и социальная характеристика
катакомбного населения Северного Причерноморья. - К.,
1992.
51. Пустовалов С.Ж. О возможности реконструкции
сословно-кастовой системы по археологическим материалам
// Древности Степного Причерноморья и Крыма. 3., 1995.
- Вып.5.
52. Пустовалов С.Ж. Соціальна система катакомбного
суспільства Північного Причорномор'я // Тези доповідей
конференціЇ НаУКМА "УкраЇна: людина, суспільство,
природа". - К., 1996.
53. Пустовалов С.Ж. До розв'язання проблеми появи
у Півічному Причорномор'Ї катакомбноЇ спільності //
Культурологічні студіЇ. - К., 1996. - Вип.1.
54. Пустовалов С.Ж. До питания про формування
кастовоЇ системи // Тези доповідей конференціЇ НаУКМА
УкраЇна: людина, суспільство, природа". - К., 1997.
55. Пустовалов С.Ж. К вопросу о ямно-катакомбной
эпохе // Тезисы докладов конференции "Проблемы
археологии Юго-Восточной Европы". - Ростов-на-Дону,
1998.
56. Пустовалов С.Ж. Некоторые проблемы изучения
колесного транспорта эпохи бронзы // Проблемы изучения
ККИО и КИОМК. - 3., 1998.
57. Пустовалов С.Ж. Моделирование лица по черепу
у населения ингульской катакомбной культуры // Stratum
plus. - Кишинев, Одесса, Санкт Петербург, 1999. - №2.
58. Пустовалов С.Ж. Молочанське святилище //
Проблеми археологіЇ Подніпров'я. - Д., 1999.
59. Пустовалов С.Ж. Розкопки кургану "Бобушка"
(к. 3 Чкалівська група) // Культурологічні студіЇ. -
К., 1999. - Вип.2.
60. Пряхин А.Д. , Матвеев Ю.П., Беседин В.И.
Среднедонская катакомбная культура: происхождение, этапы
развития. - Воронеж, 1991.
61. Рычков Н.А. Этническая характеристика ямной
культуры Северного Причерноморья: Автореф. дисс. ...
канд. ист. наук. - К., 1990.
62. Рассамакин Ю.Я. О погребениях предкатакомбного
времени в Северо-западном Приазовье // Катакомбные культуры
Северного Причерноморья. - К., 1991.
63. Синюк А.Т. Бронзовый век бассейна Дона. -
Воронеж, 1996.
64. Смирнов А.М. Катакомбные культуры в бассейне
Северного Донца: автореферат дисс. ... канд. ист. наук.
- Л-, 1987.
65. Телегин Д.Я., Братченко С.Н., Смирнов С.В.
Вильно-Грушевская курганная группа и курган на территории
Запорожской опытной станции // Вильнянские курганы в
Днепровском Надпорожье. - К., 1997.
66. Тесленко Д.Л. Ямна культура Дніпровського
Надпоріжжя.: Автореф. дис. ... канд. іст. наук.- К.,
1999.
67. Фещенко Е.Л. Поховальний обряд населения
катакомбноЇ культури Північностепового Подніпров'я:
Автореф. дис. ... канд. іст. наук.- Д., 1993.
68. Фисенко В.А. Погребения ямно-катакомбного
типа Калмыкии и их место среди памятников бронзовой
эпохи Северо-западного Прикаспия // С А. - 1970. - №1.
69. Фурманська АЛ. Кургани біля с. Долини //
АП. - К., 1960. - Вип. 8.
70. Чередниченко Н.Н. и др. Отчет о раскопках
Высшетарасовской экспедиции. // НА ИА НАНУ.- Ф. е. 1975/11.
71. Чмихов М.О. Про космічну символіку катакомбноЇ
поховальноЇ кераміки // Поховальний обряд давнього населения
УкраЇни. - К., 1991.
72. Чмихов М.О., Черняков І.Т. Хронологія археологічних
пам'яток епохи міді - бронзи на територіЇ УкраЇни. -
К., 1988.
73. Шапошникова О.Г. и др. Отчет о работе Ингульской
экспедиции за 1971 г. // НА ИА НАНУ.- Ф.е. 1971/28.
74. Шапошникова О.Г. Про пам'ятки часу катакомбноЇ
культури в Степовому Придніпров'Ї // Археологія. - К.,
1968. - Т.21.
75. Шапошникова О.Г. Ингульская культура // Тезисы
докладов конференции "Археологические исследования
на Украине". - Ужгород, 1978.
С. 105. 76. Шапошникова
О.Г., Бочкарев В.С., Шарафутдинова И.Н. О памятниках
эпохи меди-бронзы в бассейне р. Ингула // Древности
Поингулья. - К., 1977.
77. Шапошникова О.Г., Фоменко В.Н., Довженко Н.Д.
Ямная культурно-историческая область (южнобугский вариант).
- К., 1986.
78. Шарафутдинова І.М. Розкопки курганів поблизу
с. Соколовки на Інгулі // АДУ у 1969 р. - К., 1972.-Вип.IV.
79. Шаталин Ю.А. К вопросу о классификации погребений
катакомбной культуры Нижнего Поднепровья // Тезисы докладов
конференции "Проблемы эпохи бронзы юга Восточной
Европы". - Донецк, 1979.
80. Щепинский А.А., Черепанова Е.Н. Северное
Присивашье в V - I тыс. до н. э. - С., 1969.
81. Pustovalov S.Z. Economy and Social organization
of Northern Pontic Steppe-Forest-Steppe Pastoral Population
2750 - 2000 BC // Baltic-Pontic Study. Vol. 2.
82. Zervos C. Le art de Ciclades. - P., 1957.
