13.11.2007 - По плечу ли нам Европа. Возможно, для многих все равно, что Булонский лес, что Болонский процесс... И то и другое далеко и "не наше"

Интервью с председателем комитета по образованию Мурманской области Василием Костюкевичем

По плечу ли нам Европа. Возможно, для многих все равно, что Булонский лес, что Болонский процесс... И то и другое далеко и "не наше"

Один из коллег так прямо и спросил: мол, кому интересно то, что будет лет через ...надцать? Тем более что и в нашем педагогическом сообществе многие категорически настроены и против ЕГЭ, и против двухуровневого высшего образования, не говоря уже об этом самом "процессе". В общем, как в том старом анекдоте: туда ли мы едем и знает ли об этом машинист?
По качеству образования мы сегодня входим не в десятку лучших в мире, как было лет пятнадцать назад, а по данным ООН, стоим на 67-м месте. Самые, как привыкли считать, читающие и поди ж ты! Сели, что называется, в большую лужу. Но гордо смотрим по сторонам. А может, пора задуматься, почему такое происходит со страной, с образованием, с нашими и в самом деле талантливыми ребятами? Может, надо собственные амбиции сдвинуть чуть в сторону и понять, почему мы топчемся на месте, а Европа шагает вперед? И как завтра жить нашим детям, будут ли они востребованы, смогут ли самоопределяться в профессии, в выборе места работы? Или будут получать щелчки по носу? Мол, ваш диплом не соответствует европейским стандартам, а поэтому вы нам не подходите...

– Так спасет ли нас присоединение к Болонскому процессу?

– Да, – считает председатель областного комитета по образованию Василий Костюкевич. И дальше развивает свою мысль: – Можно, конечно, и дальше продолжать гордиться собственными достижениями, особенно советского периода, когда они действительно были, и при этом ничего не делать. В результате мы будем все дальше скатываться на окраину. Хочу подчеркнуть, что участие в Болонском процессе наших вузов вовсе не означает демонтаж нашей образовательной системы в целом. Она как была, так и будет. Мы ее должны примерить к европейским рамкам.

– В чем причины недомогания российской системы образования?

– Они связаны с хроническим недофинансированием. Долгие годы ни вузы, ни школы не получали нового оборудования, не обновляли материальную базу. Из университетов ушли опытные молодые кадры, сорокалетние доценты, мечтающие стать докторами. Средний возраст нашей профессуры сегодня – 67 лет, так что качественного прорыва ждать не приходится. И еще одна причина – отсутствие практики, в 90-е мы с ней распрощались. В те же годы произошла еще одна грубейшая ошибка: мы дали возможность получать высшее образование всем, у кого есть деньги. В конце 90-х количество мест в вузах превышало численность выпускников школ на 300 тысяч! 60 процентов было отдано платному обучению, троечники, имея деньги, получали такие же троечные дипломы, по сути, просто покупали их. О каком качестве знаний выпускников вузов можно при этом говорить?

– Однако государство уже и так предпринимает ряд мер для улучшения как общего, так и высшего образования. Одна из этих мер – введение единого госэкзамена, который уже с 2009 года станет серьезной преградой для неучей при поступлении в вузы, даже на платные отделения и в филиалы. Это сегодня еще "двойки", полученные на нем, прикрываются спасительным баллом, скоро его не станет.

– Да, это так. Немало сделано и делается, чтобы ввести в правовое поле коммерческие вузы. Не удивительно, что многие филиалы из тех, что не обеспечивают качество образования, один за другим закрываются. Эрзац-образование не нужно ни государству, ни обществу, ни самим людям.

– Несколько слов, пожалуйста, о Болонском процессе.

– Так называется процесс создания странами Европы единого образовательного пространства. Начало ему положил целый ряд событий. В 1988 году в итальянской Болонье была принята Всеобщая хартия университетов. Затем в 98-м в Париже подписана Сорбоннская декларация. Еще через год 29 европейских стран подписали совместную конвенцию. В сентябре 2003 года на Берлинской конференции министров образования стран – участниц Болонского процесса, к тому времени уже 33, под декларацией поставил подпись тогдашний министр образования России Филиппов. Тем самым наша страна обязалась до 2010 года воплотить в жизнь основные принципы этого документа. Недавно были приняты закон о двухуровневой подготовке в вузах, а также поправки к законам об образовании. Это один из переходных этапов на пути к Болонскому процессу.

– Какие же цели преследует наше участие в нем? Зачем нужно странам Европы объединение усилий?

– Во-первых, дать возможность молодым людям получить образование и возможность трудоустройства в любом государстве Европы. Если нет работы в одной стране, человек может найти ее в другой. Для этого дипломы высшей школы должны стать эквивалентными. Отстающие университеты будут подтягиваться до ведущих, а студенты смогут получать образование одновременно или поэтапно в нескольких вузах. Допустим, один семестр отучиться в одном университете, второй – в другом. И такой опыт в Европе уже есть.

Не менее важная цель – удешевление системы высшего образования, большая ее доступность для способных, но не имеющих достаточных денег студентов. Ведь даже переход с пяти- на четырехлетнее обучение даст большую экономию средств. В Европе бакалавр учится два-три года, но там есть 12- и даже 13-летние средние школы. А у нас 11-летка и на бакалавра обучают четыре года. Сокращение сроков образования позволит выпускникам раньше начать трудиться, в этом заинтересованы многие молодые люди и общество в целом.

Однако надо понимать, что бакалавриат не везде приемлем. В медицине, ракетостроении, ряде военных и творческих профессий вряд ли возможно подготовить специалиста за четыре года. Бакалавриат предполагает: человеку дали азы профессии и научили его учиться. И если он хочет быть профессионалом, то будет грызть гранит науки всю жизнь. Сегодня знания устаревают очень быстро, ведь жизнь меняется буквально на глазах.

Магистратура (обычно год-два) предполагает более узкую и глубокую специализацию, часто магистрант ориентируется на научно-исследовательскую и (или) преподавательскую работу. Нужно подчеркнуть, что уже бакалавриат дает законченное высшее образование, и выпускник с таким дипломом может претендовать на штатные должности, для которых предусмотрено законченное высшее образование.

– Василий Филиппович, поясните, что такое академические кредиты?

– Это система зачетных единиц. Каждый студент обязан набрать энное количество единиц (кредитов) по каждому предмету. Это дает возможность, во-первых, для перезачета курса, пройденного в другом вузе. Вторая функция кредитов – накопительная. Студент может при желании получать образование "порциями", с разрывом во времени и в разных вузах. Главное – набрать определенное количество единиц, необходимых для получения соответствующей академической степени (бакалавра или магистра). Возможность перезачета и накопления кредитов обусловлена общими учебными программами различных вузов, входящих в процесс. Кстати, это даст и так называемую академическую мобильность как студентам, так и преподавателям. Они могут свободно ездить из страны в страну, учиться, проходить стажировки.

– А как будет обеспечиваться проблема качества образования?

– Контролем, внутренним и внешним. Во-первых, внутри вуза студенты не будут сдавать экзамены своим преподавателям, чтобы не было никаких поблажек. Внешняя проверка будет проходить через тесты, срезы. ЮНЕСКО разработало документ "Реформа и развитие высшего образования". В нем учтены многие вопросы, в том числе и контроль за качеством образования. Надо учесть и то, что вуз станет членом Болонского процесса только после аттестации Европейской комиссией. И никто не допустит, чтобы на "одной доске" стояли, допустим, Сорбонна и какой-то мало кому известный университет. Такое право надо заслужить.

– А у нас в стране подобные вузы есть?

– Конечно, Баумановский университет, университет нефти и газа им. Губкина, Высшая школа экономики и ряд других ведущих вузов страны.

– Что нужно еще, кроме высокого качества образования, чтобы войти в Болонский процесс?

– Сильные кадры, достаточные площади, современные библиотеки и оборудование, благоустроенные общежития и прочие показатели, соответствующие европейским стандартам.

– Тут на халяву не проскочишь.

– И последнее, о чем бы хотелось сказать, это создание единого европейского исследовательского пространства. Речь идет о научных исследованиях в рамках магистратуры и докторантуры.

– Что вас еще привлекает в Болонском процессе?

– Социальная поддержка малообеспеченных студентов. Способных ребят надо всячески выявлять и поддерживать. И еще один параметр – академические рейтинги преподавателей, которые позволят молодому человеку выбрать курсы наиболее престижных педагогов. В этом я вижу настоящую открытость образования для общества.

– Понятно, что многие наши вузы, особенно региональные, к такому шагу не готовы. Взять хотя бы знание английского языка, на котором ведется преподавание в университетах Европы.

– Да, здесь мы пока неконкурентоспособны. К тому же предстоит перестроить весь учебный процесс в вузах, чтобы преподаватели не только читали лекции, но и были консультантами. А студенты должны уметь самостоятельно получать знания. То есть привычный лекционный курс надо сократить до минимума, давать больше практических знаний. Но для такой перестройки необходимо современное оборудование, надо, чтобы каждый студент в библиотеке имел место, компьютер с нужными ему программами. Мы здорово здесь отстали. Профессору же надо дать кабинет, секретаря и достойную зарплату, чтобы он не бегал по вузам и филиалам, добывая деньги, а мог работать в полную силу в одном университете.

– У Болонского процесса много противников, особенно в ректорском корпусе.

– Да, это приходится признать. Но главная российская проблема – это забалтывание проблем. Появляется здравая идея, и тут же десяток авторитетных противников начинают ее забалтывать. Каким бы самодостаточным ни было наше образование, это не должно оборачиваться изоляцией. Международное взаимодействие в сфере образования неизбежно, оно предполагает общепринятые правила, и, находясь "внутри" процесса, значительно легче влиять на принятие решений, которыми и определяются эти правила.

По материалам сайта gov-murman.ru