В 1979 г. новостроечная
археологическая экспедиция Донецкого гос. университета
провела исследование разрушенного кургана близ г. Северска
Донецкой области в бассейне среднего течения Северского
Донца. К моменту приезда экспедиции курган был полностью
срыт строителями, а на его месте сооружен котлован под
регулирующий бассейн (размером 70 X 40 м), углубленный
в грунт на 2 м от современной поверхности. По сведениям
рабочих строительства, до разрушения насыпь кургана была
высотой около 2,20 м, диаметром около 50 м. Из двух открытых
погребений наибольший интерес представляет погребение
11.
На дне в центральной
части котлована на глубине около 2 м от дневной поверхности
была зафиксирована подквадратная входная шахта со скругленными
углами размером 1,82 X 1,70 м, со ступеньками. Углами
она ориентирована по сторонам света. Катакомба устроена
под юго-западной стенкой (рис. 1). В западной части заполнения
шахты перед входом в катакомбу на отметках 1,30 - 1,36
м2 встречены остатки деревянного заслона устья камеры.
На стенах погребального сооружения сохранились желобчатые
следы орудий шириной 2 - 2,5 см. Входное отверстие разрушено
обвалом свода. Ширина устья 1,10 м. По дну камера имела
овальную форму и ориентирована по линии ЮВ - СЗ. Размеры
камеры 2,50 X 1,93 м. Дно находилось на отметках 2,25
- 2,36 м.
В погребальной
камере обнаружено два костяка (рис. 1, 2). Костяк I размещался
в скорченном положении, головой к ЮВ, корпус на спине,
ноги согнуты вправо. Угол скорченности тупой, угол в коленях
прямой. Руки вытянуты вдоль туловища, кисти находились
на правом тазобедренном суставе. В ногах погребенного
стоял вверх дном бесшейный округло-донный сосуд; перед
коленями обнаружено изображение левой стопы человека из
порошка красной охры. Перед костяком - деревянная трость
(лук?) длиной 75 см, шириной 3 см, за ней бронзовый листовидный
нож, бронзовое четырехгранное шильце с остатками деревянной
рукояти и две костяные проколки. С левой стороны от выхода
из камеры имелось небольшое скопление древесного угля.
У правой височной кости обнаружено серебряное (?) височное
кольцо в полтора оборота, у затылочной части черепа -
еще одна костяная проколка.
За костяком I
находился костяк II в скорченном положении, головой к
ЮВ, корпус на спине, ноги согнуты вправо. Угол скорченности
тупой, угол в коленях прямой. Руки вытянуты вдоль туловища,
кисти на правом
1 Выражаю искреннюю признательность руководителю экспедиции
А.А. Моруженко за разрешение опубликовать погребения.
2 За "О" при раскопках был принят уровень фиксации
входной шахты катакомбы. Все отметки глубин отрицательные.
C. 203.
Рис. 1. План и разрез катакомбного
погребения близ г. Северска: а - дерево, б - охра, в -
древесный уголь
тазобедренном суставе. Кости правой руки,
правые ребра и правая бедренная кость размещены под костяком
I. Под погребенным прослежена подсыпка ярко-красной охры.
В ногах оставлен комок алой охры в форме цилиндра диаметром
15 см и толщиной 7 см (рис. 3, 1).
По конструкции
катакомбное погребальное сооружение относится к типу "Т
- видных" [1, с. 20] и выделяется как один из ранних
памятников в круге катакомбных погребений. Подобные памятники
В. Я. Кияшко включает в XI группу нижнедонских захоронений
и относит к рубежу III - II тысячелетий до н. э. [2, с.
18]. На Северском Донце аналогичные конструкции (подквадратная
входная шахта, наличие ступенек, пологого спуска к устью
камеры) с редким инвентарем определяются как раннекатакомбные
[3, с. 307].
Положение погребенных
в катакомбе весьма специфично. В погребениях донецкой
катакомбной культуры, на данный момент признанной одной
из древнейших среди катакомбных групп [4, с. 69 - 79;
1, с. 55 - 59; 5, с. 76], характерно скорченное размещение
умерших на правом боку, лицом к выходу из камеры, ориентация
в солнечную сторону [1. с. 21]. Положение костяков в катакомбах
в скорченном положении на
C. 204.
|
|
Рис. 2. План захоронений
(I - II) и местоположение находок. 1 - сосуд, 2
- нож, 3 - проколки, 4 - шильце, 5 - височное кольцо,
6- цилиндрическое изделие, 7 - трость, 8 - изображение
стопы. 1 - керамика, 2, 4, 5 - цветной металл, 3
- кость, 6, 8 - охра, 7 - дерево
Рис. 3. Предметы из
охры. 1 - цилиндрическое изделие, 2 - изображение
стопы
|
|
|
спине зафиксировано в погребениях так называемого
ямно-катакомбного типа. Они известны в ряде районов (в
Северном Приазовье [6, с. 9 - 13], на Нижнем Дону [7,
с. 76 - 84], в Калмыкии [8, с. 8 - 9; 9, с. 58 - 68]),
но до сих пор не известны на Среднем Донце.
Из общего числа
катакомбных памятников погребение из г. Северска выделяется
богатством и своеобразным комплексом сопутствующего инвентаря.
Бесшейный округлодонный сосуд со скошенным внутрь венчиком
орнаментирован слева направо горизонтальными рядами оттисков
уголка "отступающей лопаточки", которые придают
поверхности несколько гофрированный характер. Под венчиком
расположен ряд оттисков, но вершиной вверх (рис. 4, 1).
В катакомбных погребениях Северского Донца округлодонные
сосуды представлены достаточно редко. Так, в результате
широких раскопок курганов, произведенных здесь В.А. Городцовым,
лишь в одной катакомбе был обнаружен округлодонный сосуд
(Великая Камышеваха, "Гостра могила", курган
2, погр. 3) [10, с. 59; 11, с. 327 - 328]. Подобные сосуды
встречены в катакомбных погребениях Поорелья [12, с. 102
- 106] и на Нижнем Дону [13, с. 102]. Отдельные экземпляры
их происходят из погребений древнеямной культуры Дона,
Северского Донца, Приазовья и Поднепровья [14, с. 151
- 152; 15, с. 62]. В то же время сосуды такого типа широко
представлены в древнеямных памятниках Поволжья [16, с.
237], особенно в Волжско-Уральском районе, где, как отмечает
Н.Я. Мерперт, представляют одну из специфических черт
культуры ямных племен [15, с. 62]. Известны они и в третьей
группе погребений Волжско-Уральского района, которая синхронна
с началом значительных влияний со стороны раннекатакомбной
культуры [15, с. 72].
Генетически формы
бесшейных округлодонных сосудов восходят к простейшей
неолитической посуде [14, с. 62]. На Северском Донце дальнейшая
эволюция округлодонных сосудов прослеживается уже в самом
комплексе керамики племен - носителей донецкой катакомбной
культуры. Так, С.Н. Братченко видит преемственность ямной
и катакомбной керамики в распространении типов короткошейного
сосуда и горшков с яйцевидным корпусом на плоском или
уплощенном дне [1, с. 58].
Бронзовый нож
из г. Северска (рис. 4, 2) принадлежит серии листовидных
ножей. Его лезвие плавно переходит в слегка расширяющееся
раскованное навершие черешка. Наибольшая ширина клинка
приходится
С. 205.
Рис. 4. Инвентарь. 1, 5, 7 - кость,
2, 3, 4 - цветной металл, 6 - керамика
на середину ножа. Аналогичный нож известен
из ямного погребения у с. Цацы [17, с. 236, рис. 3, 3].
Плавный скругленный переход черешка в лезвие сближает
его с формами ножей ранних типов [18, с. 172; 19, с. 92
- 93, рис. 42].
Бронзовое четырехгранное
шильце из погребения (рис. 4, 3) снабжено утолщением для
насада, на котором сохранились остатки деревянной рукояти.
Подобные шильца встречаются на протяжении всего бронзового
века [20, с. 56; 21, с. 65; 1, с. 5] и, как справедливо
отмечает В.А. Сафронов, не могут быть признаны датирующими
[22, с. 134]. Найденное в погребении массивное серебряное
(?) кольцо в полтора оборота с расширенным окончанием
(рис. 4, 4), также широко распространено на протяжении
длительного хронологического периода [21, с. 25; 1, с.
53]. Три костяные проколки (2 обломаны, 1 хорошей сохранности)
из локтевых костей мелкого рогатого скота (рис. 4, 5 -
7) не могут быть точно датированы из-за своего естественного
происхождения. В погребениях их находки единичны и еще
не были предметом специального изучения.
Особый интерес
представляет обнаруженное у ног костяка I изображение
левой стопы человека (рис. 3, 2). Рисунки стоп нанесены
на плитах Каменной могилы [23, с. 66, табл. XXI; с. 71
- 72; табл. ХХII - ХХIII; с. 91 - 94, рис. 59 - 60], петроглифы
которой относятся, по-видимому, С.
206. к эпохе раннего металла [23, с. 137].
Контуры трех стоп имеются на Керносовской стеле [24, с.
36 - 46, рис. 1, 2 и 3, 4], датированной концом III -
началом II тысячелетия до н. э. [24, с. 45]. Следует заметить,
что на территории степной полосы Восточной Европы рисунки
стоп имеют место на антропоморфных стелах с развитой деталировкой
тела и одежды, на них нередко встречаются сложные геометрические
композиции, изображения предметов вооружения, людей и
животных [25, с. 38 - 47; 26, с. 179 - 189; 27, с. 19].
Изображения стоп имеются на некоторых антропоморфных стелах
Западной Европы [28, с. 180 - 181; 26, с. 181].
Ряд исследователей
датируют антропоморфные стелы степей Восточной Европы
III - началом II тысячелетия до н. э. и определяют их
культурную принадлежность в основном древнеямной или кеми-обинской
культурами [29, с. 86; 25, с. 38 - 47; 26, с. 179 - 180].
Причины широкого распространения стел эпохи раннего металла,
возможно, следует искать в общности культовых воззрений
[27, с. 19 - 20]. Вероятно, выбитые контуры стоп на стелах
и изображение стопы из охры в катакомбном погребении близ
г. Северска несли адекватную смысловую нагрузку. Краской
(охрой) могли изображаться и различные антропоморфные
детали на стелах [30, с. 27].
Исходя из анализа
обряда погребения и характерных особенностей сопровождающего
инвентаря, данный комплекс можно отнести к числу памятников
с признаками ямной и катакомбной культур, т. е. к так
называемому ямно-катакомбному типу.
Культурная принадлежность
конкретных групп ямно-катакомбных погребений определяется
по преобладанию ямных или катакомбных черт. Так, в Калмыкии
они отнесены к ямной культуре [9, с. 62 - 63], а в Нижнем
Подонье - к катакомбной [7, с. 80]. По сопровождающему
инвентарю и положению погребенных северское погребение
ближе стоит к ямной культуре. С последующими местными
катакомбными памятниками оно сближается формой погребального
сооружения и ориентацией покойников. Так, в отношении
планировки погребальных сооружений в курганах, а следовательно,
и ориентации положенных в них умерших С. Н. Братченко
установлено присутствие самых ранних погребений донецкой
катакомбной культуры в кургане в пределах 30 - 90° [31,
с. 67]. Впущенная в полу кургана камерой к его центру
под углом 45° северская катакомба неизбежно ориентировала
покойников на ЮВ.
Примечательно,
что характернейшей особенностью ямно-катакомбиых погребений
считается бедность погребального инвентаря или полное
его отсутствие, в северском же погребении вещи представлены
в обилии. Этим оно выделяется из группы последних, что
может быть объяснено особым социальным положением костяка
I, при котором и располагались основные предметы. Данному
предположению не противоречит коллективный обряд погребения
[32, с. 119], а также значительная глубина дна камеры
(4,36 м от уровня дневного горизонта) [33, с. 51].
Ямно-катакомбное
погребение близ г. Северска значительно отличается и предшествует
памятникам классической донецкой катакомбной культуры,
нижнюю границу которой обоснованно установил С.Н. Братченко
- 2000 г. до н. э. [1, с. 142]. В свою очередь донецкие
памятники синхронизируются с первой верхнекубанской группой
северокавказской культуры [34, с. 137], для определения
нижней границы которой получена дата по С 14 2160±60 лет
до н. э. [34, с. 104].
Таким образом,
исходя из вышесказанного, нам кажется допустимым датировать
ямно-катакомбное погребение из г. Северска концом III
тысячелетия до н. э.
Характерно, что
в датированных по С14 комплексах данной верхнекубанской
группы северокавказской культуры имеются костяные молоточковидные
булавки с резным орнаментом, встречающиеся в памятниках
ямно-катакомбного типа [4, с. 76]. Обнаруженная на Среднем
Донце в аналогичном погребении костяная молоточковидная
булавка подобного типа [35, с. 315] подтверждает данную
датировку погребения у г. Северска.
С. 207.
ЛИТЕРАТУРА
1. Братченко С.Н. Нижнее Подонье
в эпоху средней бронзы. Киев: Наукова думка, 1976.
2. Кияшко В.Я. Нижнее Подонье в эпоху энеолита
и ранней бронзы: Автореф. канд. дис. М.: ИА АН СССР, 1974.
3. Братченко С.Н., Гершкович Я.П., Гошко Т.Ю.,
Константинеску Л.Ф., Левченко В.Н., Смирнов А.М., Швецов
М.Л., Шкарбан А.С. Исследования курганов на Северском
Донце. - АО - 1978. М., 1979.
4. Клейн Л.С. О хронологических и генетических
взаимоотношениях локальных вариантов катакомбной культуры.
- В кн.: Исследования по археологии СССР. Сб. статей в
честь М. И. Артамонова. Л.: Изд-во ЛГУ, 1961.
5. Мерперт Н.Я. Из истории древнеямных племен.
- В кн.: Проблемы археологии Евразии и Северной Америки.
М.: Наука, 1977.
6. Тереножкін О.I. Кургани в долині р. Молочної.
- АП, 1960, т. VIII.
7. Мошкова М.Г., Федорова-Давыдова Э.А. Работы
Цимлянской экспедиции 1970 года. - В кн.: Археологические
памятники Нижнего Подонья. Вып. 1. М.: Наука, 1974.
8. Синиции И.В. Древние памятники Восточного Маныча.
Вып. 1. Саратов: Изд-во СГУ, 1978.
9. Фисенко В.А. Погребения ямно-катакомбного типа
Калмыкии и их место среди памятников бронзовой эпохи Северо-Западного
Прикаспия. - СА, 1970, № 1.
10. Городцов В.А. Каталог выставки XII Археологического
съезда в Харькове. Харьков, 1902.
11. Городцов В.А. Результаты археологических исследований
в Изюмском уезде Харьковской губернии. - Тр. XII АС. Т.
1. М., 1905.
12. Белозор В.П., Мезенцев В.І. Розкопки кургану
доби бронзи біля селища Перещепино на річці Орель - Вісн.
Київськ. ун-ту, сер. істор., 1976, № 19.
13. Братченко С.Н., Кияшко В.Я., Чередниченко Н.Н.
Курганы эпохи бронзы у х. Ливенцовка. - АИУ - 1965 - 1966.
Киев, 1967.
14. Телегін Д.Я. Середнъо-стогівська культура епохи
міді. Киев: Наукова думка, 1973.
15. Мерперт Н.Я. Древнейшие скотоводы Волжско-Уральского
междуречья. М.: Наука, 1974.
16. Смирнов К.Ф. Быковские курганы. - МИА, 1960,
№ 78.
17. Мамонтов В.И. Курган эпохи бронзы у с. Цацы
близ Волгограда. - СА, 1967, № 1.
18. Иессен А.А. К хронологии "Больших кубанских
курганов". - СА, 1950, т. XII.
19. Марковин В.И. Культура племен Северного Кавказа
в эпоху бронзы (II тысячелетие до н. э.). - МИА, 1960,
№ 93.
20. Кривцова-Гракова О.А. Степное Поволжье и Причерноморье
в эпоху поздней бронзы. - МИА, 1955, № 46.
21. Попова Т.Б. Племена катакомбной культуры.-
Тр. ГИМ, 1955, вып. 24.
22. Сафронов В.А. Классификация и датировка памятников
бронзового века Северного Кавказа. - В кн.: Вопросы охраны,
классификации и использования археологических памятников
(Сообщение научно-методического совета по охране памятников
культуры). Вып. 7. М.: Знание, 1974.
23. Рудинский М.Я. Кам'яна могила. Киев: Наукова
думка, 1961.
24. Крылова Л.П. Керносовский идол (стела). - В
кн.: Энеолит и бронзовый век Украины. Киев: Наукова думка,
1976.
25. Щепинский А.А. Памятники искусства эпохи раннего
металла в Крыму. - СА, 1963, №3.
26. Формозов А.А. Очерки по первобытному искусству.
М.: Наука, 1969.
27. Рынков Н.А. К вопросу об антропоморфных столах
рубежа энеолита и эпохи бронзы. - В кн.: Памятники древних
культур Северного Причерноморья. Киев: Наукова думка,
1979.
28. Формозов А.А. О древнейших антропоморфных стелах
Северного Причерноморья. - СЭ, 1965, № 6.
29. Златковская Т.Ю. К вопросу об этнокультурных
связях племен южнорусских степей и Балканского полуострова
в эпоху бронзы. - СЭ, 1963, № 1.
30. Чеченов И.М. Нальчикская подкурганная гробница.
Нальчик: Эльбрус, 1973.
31. Братченко С.Н. О некоторых закономерностях
в планировке катакомбных погребений в курганах Нижнего
Подонья. - Тезисы докладов конференции "Новейшие
открытия советских археологов". Ч. I. Киев, 1975.
32. Артамонов М.И. Совместные погребения в курганах
со скорченными и окрашенными костяками. - ПИДО, 1934,
№ 7 - 8.
33. Смирнов А.М. Погребения катакомбной культуры
бассейна Северского Донца. - Тезисы докладов конференции
"Проблемы эпохи бронзы юга Восточной Европы".
Донецк. 1979.
34. Нечитайло А.Л. Верхнее Прикубанье в бронзовом
веке. Киев: Наукова думка, 1978.
35. Кротова А.А., Зельдина В.Я., Самойленко В.Г.
Исследования на р. Лугани. - АО - 1976. М., 1977.
