В заключительный
период эпохи поздней бронзы на поселениях большей части
лесостепной и степной полосы Украины имеются сочетания
материалов, прежде всего керамики, различного происхождения.
Некоторые их них не имеют местных истоков, поэтому в
зависимости от первоначальной локализации или направления
проникновения подлежат подразделению на три группы:
западную, северо-восточную и восточную (Гершкович, 1998).
При их участии здесь формируются своеобразные многокомпонентные
образования. По моему мнению, это совпадает с финалом
таких культур, как сабатиновская, срубная (бережновско-маевская),
возможно, восточнотшинецкая. Поскольку эти выводы С.
70. вызвали критику со стороны некоторых
моих коллег (Горбов, Подобед, 1999), считаю необходимым
сделать некоторые пояснения.
Напомним, что
группа западного происхождения получила распространение
преимущественно в степной и по югу лесостепной зоны
Поднепровья, но, на левобережье, достигла и среднего
течения Северского Донца. Речь идет о посуде специфической
формы и орнаментации, характерной для белозерских памятников
Северного Причерноморья и для формирующейся в лесостепной
зоне чернолесской (отсюда предложенный термин - "белогрудовско-чернолесской")
культуры. Обозначение же "западная группа"
применено в связи с тем, что и для степи, и для лесостепи
ее источник может быть локализован только в Карпато-Подунавье,
в зоне культур раннего фракийского гальштата.
На памятниках
юга лесостепной зоны встречается керамика северо-восточного
происхождения, малобудковская или бондарихинская. Для
степной зоны было отмечено лишь наличие "бондарихинского
стиля", а это, заметим для наших оппонентов, отнюдь
не одно и то же.
И, наконец,
группа восточного, поволжско-приуральско-казахстанского
происхождения, точную культурную принадлежность которой
в настоящее время, в силу ее очевидной многокомпонентности,
однозначно определить не представляется возможным. Чаще
всего ее сопоставляют с черкаскульской, межовской, тазабагьябской,
федоровской, саргаринско-алексеевской или хвалынской,
в последнее время - сусканской, т.е. определенным образом
связанной с восточной зоной культур валиковой керамики.
В пределах Украины она получила преимущественное распространение
в Подонцовье и Северо-Восточном Приазовье, но находки
известны и на юге лесостепной, и в степной зоне Поднепровья.
Вероятно, крайней западным (или северо-западным) ее
рубежом явился бассейн р. Тясмина, правого притока р.
Днепр. Здесь она встречена на Суботовском городище.
На нее обращал внимание еще А. И. Тереножкин, приводя
нижнеднепровские аналогии с памятников, как уже тогда
было выяснено, позднейшего, белозерского, этапа срубной
культуры (Тереножкин, 1961). В том, что и "западная",
и "восточная" керамика одновременно сопоставляются
с белозерской, нет ничего удивительного, так как эта
культура по своему составу неоднородна.
В Суботове
к восточной группе можно отнести горшки, орнаментированные
прочерченным орнаментом из однорядных и многорядных
горизонтальных елочек. Помимо аналогий среди белозерской
"кухонной посуды" Нижнего Поднепровья, можем
указать на находки из наиболее поздних слоев и горизонтов
поселений эпохи поздней бронзы (по нашему мнению - постсрубных)
Северского Подонцовья, Северо-Восточного Приазовья,
на поселениях кобяковской культуры Нижнего Дона, на
ивановских памятниках лесостепного Поволжья, на саргаринско-алексеевских
и позднефедоровских Притоболья и Казахстана. Вероятно,
особенностью наиболее восточных из названных памятников,
саргаринско-алексеевских, является нанесение различного
рода вдавлений по обеим сторонам или по краям налепного
валика, что наблюдается и на некоторых суботовских экземплярах.
В Суботове
имеются также сосуды с орнаментом из рядов овальных,
личинковидных и иных вдавлений по бокам, с отпечатками
гребешковидного штампа в верхней части. При условии
обнаружения вне комплексов, особенно в восточных областях
Украины, они, конечно, были бы определены как срубные.
Но для правильной атрибутации необходим учет территориального
и хронологического контекста, в данном случае - постсрубного.
В целом, цепочка
восточных аналогий протянута от днепровского лесостепного
Правобережья на юг, в зону белозерской культуры Северного
Причерноморья, на восток и юго-восток - к лесостепным
и степным культурам постсрубного облика, к кобяковской
культуре Нижнего Подонья, в Поволжье и в ареал постандроновских
культурных образований. В Нижнем Поднепровье известны
совместные находки металлических изделий саргаринско-алексеевского
облика и керамики.
Сочетание различных
групп дает возможность для синхронизации процессов формирования
археологических культур широкого территориального диапазона
и изучения их последующего взаимодействия. Но, разумеется,
лишь в том случае, если относиться к этому явлению как
к закономерному отражению реального сосуществования
носителей тех или иных традиций в пределах одних экономических
и экологических ниш, и, вследствие этого, на общих поселках.
Последние могли располагаться и вне зон преобладающего
распространения той или иной группы. Индикатором сосущестования
является не только керамика, но и следы металлообработки,
сфокусированные для этого периода в кардашинском очаге
(Бочкарев, 1995).
Каждая из групп
достаточна интересна, но среди них особое значение для
хронологических оценок имеет западная.
В Суботове
она неоднородна, поскольку формирование культурного
слоя происходило довольно длительное время. В ней из
массы "общегальштатской", учитывая последние
разработки молдавских и румынских археологов (L"szlЩ,
1986, 1994; Levitki, 1994; Кашуба, 1999, 2000), можно
выделить посуду более раннюю и более позднюю. Ранняя
связана с культурой Кишинев-Корлэтень Днестро-Сиретского
междуречья и с областями Центральной и Юго-Восточной
Румынии (каннелированный гальштат), а также с балтской
и тудоровской группами белозерской культуры и через
них - с областями С. 71.
Нижнего Подунавья (прочерченный гальштат). Поздняя связывается
с культурой Козия -Сахарна, Инсула-Банулуй, Бабадаг
II и др. (штампованный гальштат).
Анализ распределения
всех образцов по объектам и в культурном слое подтверждает
хронологическую последовательность посуды с каннелированной
и штампованной орнаментацией, а совместные находки вместе
с ними посуды бондарихинской и восточной показывают,
что их сосуществование длилось с XII/XI (Ha A1) по конец
IX вв. до н.э. (Ha B2).
Считаю, что
предложение В. Н. Горбова и В. А. Подобеда объяснить
сосуществование традиций заведомо различного происхождения
лишь результатом воздействия "фона", придающего
материалам восточной и западной групп вид "реплик"
или "импортов" (что для этой эпохи импорт?)
(Горбов, Подобед, 1999), не учитывает: 1) глобальности
и общей синхронности взаимодействия археологических
культур заключительного периода эпохи поздней бронзы
в общеевразийском масштабе; 2) значительной хронологической
протяженности этого процесса, который закончился выходом
на историческую арену культур скифо-савромато-сакского
круга. Единство последних было заложено в предшествующее
время за счет значительной активности восточных, применительно
к территории Украины, групп населения. Отличия же связаны
с территориальной спецификой, например, наличием/отсутствием
западных или северо-восточных элементов, которые вряд
ли распространились намного восточнее Северского Подонцовья.
И последнее.
Некоторые территории Юго - Запада Восточной Европы,
прежде всего Нижнее Поднепровье, Северо-Восточное Приазовье
и Северское Подонцовье, являлись зоной контакта
культур западной и восточной ориентации на протяжении
всего бронзового века. Нам казалось, что об этом было
сказано досточно ясно (Гершкович, 1998) и , тем не менее,
В. Н. Горбов и В. А. Подобед приписали мне выделение
"единой зоны", пропустив слово "контактной"
(Горбов, Подобед, 1999). Трудно объяснить, почему уважаемые
коллеги не поняли моей формулировки.
