Относительная
хронология каменско-ливенцовских памятников устанавливается,
главным образом, на основе принятия тезиса о том, что
"во второй четверти II тыс. до н. э. на Украине...
исчезают культуры со шнуровой орнаментацией керамики...",
распространяется рельефный и прочерченный орнамент (Археология
УССР, т. 1, с. 451), а также на основе стратиграфических
наблюдений. Наиболее важные факты - перекрытие руинами
Ливенцовской крепости курганов с донецкими, бахмутскими,
манычскими погребениями к обнаружение в руинах крепости
срубных погребений (Братченко, 1976). В литературе подчеркивается
единство и своеобразие памятников каменско-ливенцовекого
типа, характерных как для Крыма, так и для Низовий Дона.
Поддерживая эту точку зрения, считаем, что правильному
пониманию места каменских памятников Крыма в хронологическом
ряду культур эпохи бронзы мешает представление о полной
тождественности Ливенцовской и Каратаевской крепости
близким памятникам Крыма.
Наши выводы
основаны на материалах раскопок поселения Каменка (около
3 тыс. кв. м), Глейки, Маяк I, II, Слюсарево, Белинское,
Отрадное, Алчак-Кая. Рассмотрение Крымских поселений
каменского типа показывает их определенную неоднородность.
Так как результаты анализа керамики этих поселений опубликованы
(Кислый, 1987), коротко изложим суть. Поселения Каменка
(верхний слой) и Маяк очень близки по типу керамики.
Здесь ведущими условно обобщенными типами являются (I)
сосуды вертикальных пропорций с расширенной, более или
менее высокой раструбной шейкой и биконическими или
округлыми боками и (II) сосуды с прямостоящими венчиками,
чаще всего невысоких пропорций. Небольшая C.
21. коллекция из Глеек дала преимущественно
керамику I типа.
Для более западных
и продвинутых в степь поселений - Слюсарево, Белинское,
Отрадное - практически не характерна керамика I типа,
редка орнаментация валиком и оттиском шнура. К Слюсарево
близки поселения Алчак и Чалка, но последние имеют гораздо
более богатую орнаментацию - и оттиском шнура, и валиком.
В целом, Алчакская керамика стоит ближе к катакомбной,
чем Маякская или из поселения Глейки.
Таким образом,
если npинимать во внимание форму сосудов (формирование
вытянутых горшков с S-образным профилем) и орнаментацию
(формирование валиковой), то наиболее ранними выглядят
поселения Слюсарево, Белинское, а наиболее поздними
поселения Глейки, Маяк и верхние слои Каменки. Естественно,
надо учитывать и зональную изменчивость археологических
памятников Восточного Крыма, которая, несмотря на сравнительно
небольшие пространства, имела даже для более позднего
времени большое значение (Масленников, 1989). Наличие
на Каменке нижнего слоя отложений, более близкого к
Чалке, Алчаку, и верхнего слоя, более близкого к Маяку
и Глейкам (крайние восточные в Крыму памятники) и далее
- Ливенцовской крепости, говорит о возможности и хронологического
и пространственного разделения имеющегося материала.
Нижний слой Каменки характеризуется повышенной встречаемостью
сосудов с четкой орнаментацией шнуровым штампом. Здесь
обнаружена молоточковидная булавка. Среди набора посуды
из Каменки, Алчака, Чалок известны такие формы, которые
аналогичны не только степным катакомбным, но и ямным.
Принимая во внимание наличие на памятниках каменско-ливенцовекого
типа валиковой орнаментации в целом, нельзя не учитывать
тот факт, что Ливенцовская крепость практически не дает
таких ранних материалов, как Крымские поселения. Очевидно,
что стратиграфические наблюдения по Ливенцовской крепости
не могут быть полностью перенесены на все крымские памятники
этого типа. Еще менее достоверно отождествление каменских
памятников морского побережья и предгорий со степными,
культуры многоваликовой керамики. Такой анализ часто
проводится в комплексе с материалами Нижнего Дона для
выяснения хронологического положения всех каменско-ливенцовских
памятников (Братченко, 1976). Первоначальная полная
синхронизация КМК и каменско-ливенцовских памятников
была лишь временной мерой, необходимой для изучения
схожих объектов. С другой стороны, обнаруженные на Каменке
впускные сабатиновские погребения не дают четкой верхней
границы поселения. Во-первых, погребения впущены в слои,
уже перекрывшие все строительные сооружения. Нигде не
зафиксирован случай учета или использования хоронившими
С. 22. каменных
кладок поздних слоев поселения, что было бы естественно
если бы кладки оставались на поверхности в то время.
В свете вышеизложенного,
очевидно, стоит также обратить внимание на данные горизонтальной
стратиграфии по Ливенцовской и Каратаевской крепостям,
указывающие на их разновременность с поселениями Ливенцовка
и Каратаево (Братченко, 1976).
По нашему мнению,
часть памятников каменского типа в Крыму может быть
синхронизирована со значительным периодом бытования
катакомбных захоронений в степной части полуострова.
Как в таком случае объяснить наличие валиковой орнаментации
даже в ранних слоях каменских памятников? Вероятно,
на пограничных памятниках "катакомбного" ареала
культур валики показатель не только посткатакомбного
времени. Контактная со степью полоса лесостепи, крымская
прибрежная и предгорная зоны, территории вдоль степных
рек были своеобразными экологическими катализаторами
развития определенных инноваций в облике культур степи.
Поэтому не вызывает удивления, что истоки КМК разные
исследователи вполне закономерно находили на Среднем
Дону и Донце, Среднем Днепре, в северо-западной части
Причерноморья, на о-ве Перун и т. д. Не случайны также
на определенных кайенских памятниках Крыма и черты более
ранних культур по сравнению с КМК, и валиковая орнаментация.
Лишь позже характерные признаки КМК стали господствовать
в степи.
