При
изучении проблемы происхождения катакомбной культуры
были намечены линии эволюционного развития категорий
инвентаря погребений позднеямного-раннекатакомбного
времени Нижнего Подонья. Итогом явилась констатация
преемственности типов керамики, костяных булавок, отчасти,
металлических изделий (Кияшко А.В., 1999).
Определённая
взаимосвязь прослежена в сфере погребального обряда.
Однако, причины изменения таких значимых его характеристик,
как поза и ориентировка умерших; происхождение различных
вариантов погребальных сооружений - всё это установлено
весьма фрагментарно. Но иначе и не может быть, так как
изучаемые древности Нижнего Подонья составляют лишь
часть того локально-хронологического контекста, в рамках
которого происходило развитие погребальных обрядов эпохи
бронзы Предкавказья и, в частности, катакомбного обряда.
Видоизменения
категорий инвентаря и элементов обряда, по всей вероятности,
относительно независимы друг от друга. Лишь перемены
в составе инвентаря могут быть обусловлены сменой погребального
ритуала. Поэтому специфика имеющихся источников (исключительно
погребения) позволяет сосредоточиться на исследовании
погребальных традиций. Как и в случае с предметами материальной
культуры, анализ обряда требует сначала хронологической
организации данных, а затем выявления сходства и различий:
в чём сохраняется традиция и в чём выражается новация.
Поскольку основные
разновидности погребального обряда
1. Работа выполнена при поддержке
РГНФ, грант № 00-01-00059а.
С. 258. (ямный,
подбойный, катакомбный) предполагают сочетание ряда
признаков, то важно установить структуру каждой из рассматриваемых
разновидностей. Список этих признаков традиционен:
1. Положение
в кургане;
2. Тип погребального
сооружения;
3. Поза и ориентировка
костяка;
4. Элементы
ритуала;
5. Состав и
расположение инвентаря;
6. Половозрастные
особенности умерших.
Предлагаемые
ниже структуры, к сожалению, неполны и схематичны, так
как учитывают лишь три первых критерия, и, отчасти,
пятый. Такие детали, как, например, наличие подстилок,
посыпок охрой и мелом, а также возраст и пол погребенного
зачастую плохо отражены в отчётах и публикациях, иногда
данные о них вовсе отсутствуют. Однако, подробно изучаемое
в этой статье пространственное размещение умершего (по
отношению к странам света, внутри кургана и могилы)
является "центральным моментом захоронения, ядром
погребального ритуала" (Fischer, 1956), а также,
на наш взгляд, наиболее соответствует интерпретации
погребального культа как одного из "ритуалов перехода"
(Геннеп, 1999). Что же касается неучтённых критериев,
то они не ограничиваются названными выше: сюда относятся
и комплекс предпохоронных действий, и несохранившиеся
предметы инвентаря из органики, и поминальные ритуалы.
Локально-хронологическое
сопоставление погребальных обрядов Предкавказья не должно
быть ограничено позднеямным-раннекатакомбным периодом.
Местные ритуальные традиции сохраняются на Донеччине
и в Нижнем Подонье до финала средней бронзы (появление
культуры многоваликовой керамики), а в Нижнем Поволжье
и в южных районах Предкавказья - до начала эпохи поздней
бронзы. Поэтому сравнение ритуалов различных регионов
производится на уровне пяти последовательных хронологических
горизонтов: к трём эталонным для Предкавказья периодам
Нижнего Подонья (позднеямному, раннекатакомбному и раннедонецкому;
см. Кияшко А.В. 1999а), добавлены горизонты привольненского
и костромского кладов. Первый из них синхронен развитой
донецкой культуре на Донеччине и в Нижнем Подонье, батуринский
- в степном Прикубанье, раннеманычский - в низовьях
Маныча и на Салу, памятникам развитой С.
259. средней бронзы в Нижнем Поволжье (Кияшко
А.В., 1999б), горизонту Д 1 на Восточном Маныче. Второй
соответствует культуре многоваликовой керамики на Донеччине,
Нижнем Дону, в Прикубанье и сало-манычском регионе (2);
предсрубным погребениям Нижнего Поволжья (3)
и горизонту Д 2 на Восточном Маныче.
Некоторые общие
закономерности трансформации погребального обряда в
эпоху бронзы на территории Предкавказья могут быть выявлены
при сопоставлении памятников Нижнего Дона с материалами
восточно-манычского региона. Последний представлен огромной
серией погребений ранней и средней бронзы - около 1000
могил (по данным В.А. Сафронова) (4).
Кроме того, элементы обряда захоронений Восточного Маныча
характерны, в равной степени, и для древностей Калмыкии,
и для Ставрополья (вплоть до Вехнего Прикубанья). Лишь
на западе Прикубанья (как и на Донском Левобережье)
погребальные традиции иные, составляющие специфику приазовского
культурного региона (5).
Таким образом,
в схеме развития погребального обряда (см. рис.7) учтены
особенности почти всех памятников изучаемого периода
в степном Предкавказье. Она составлена, главным образом,
по данным стратиграфии и типологии инвентаря. Цель этого
построения - охватить во временном и, по возможности,
в более обширном территориальном контексте процесс становления
и последующего угасания катакомбного обряда.
Сравнительный
анализ был бы невозможен без единого типологического
членения признаков обряда различных территорий. Поэтому,
оно произведено на основе критериев, предложенных для
погребений Нижнего Подонья (Кияшко А.В. 1999а, с. 17-23).
Погребальные
сооружения разделяются на ямы, ямы с заплечиками, подбои
и катакомбы (Т-видные, Н-видные и асимметричные). Позы
костяка: скорченная на спине (А); слабоскорченная на
боку, руки вытянуты к бедрам (В); сильноскорченная
2 - Здесь известны и позднеманычские
погребения.
3 - Захоронения в прямоугольных ямах с северной, восточной
и северовосточной ориентировкой скорченных на левом
боку (руки к бёдрам) костяков. Керамика имеет признаки
петровско-потаповского времени.
4 - После 1974 года количество погребений значительно
возросло. Однако, эти материалы практически не опубликованы.
5 - Детальное изучение этих традиций ещё предстоит.
C. 260.
Рис. 1. Планировка
ямных погребений в курганах Калмыкии и Восточного Маныча.
1 - Чограй II, 1966, к. 22; 2 - II Архаринский могильник,
к. 2; 3 - Чограй I, к. 6; 4 - Чограй I, к. 27; 5 - Чограй
II, к. 26; 6 - Чограй I, к. 49.
C.
261.
Рис. 2. Планировка
подбоев и катакомб в курганах Калмыкии и Восточного
Маныча.
1 - II Лолинский могильник, к. 12; 2 - Элистинский могильник;
3 - II Архаринский могильник, к. 9; 4 - Чограй II, к.
19; 5 - II Архаринский могильник, к. 33; 6 - Чограй
III, к. 2; 7 - Чограй 1,к. 5.
C.
262.
Рис. 3. Планировка
ям и подбоев в курганах Нижнего Подонья.
1 -1 - Крепинский I, к. 1; 2 - Сагванский I, к. 11;
3 - Дубенцовский III, к. 5; 4 - Кировский I, к. 2; 5
- Кастырский V, к. 4; 6 - Арпачин II, к. 20.
C.
263.
Рис. 4. Планировка
катакомб в курганах Нижнего Подонья.
1 - Кадамовский, 1973, к. 5; 2 - Хапры, к. 3; 3 - Грушевский,
к. 10; 4 - Мокрый Керчик I, к. 3; 5 - Ясырев III, к.
5; 6 - Кастырский V, к. 3.
С. 264.
на боку, руки согнуты в локтях, кисти у лица (С) (6).
Ориентировки - по основным направлениям - северная,
южная, западная и восточная (7).
В полученной
локально-хронологической схеме эти признаки развиваются
по-разному. Традиции степного ямно-подбойного ритуала
видоизменяются под влиянием новаций, связанных, вероятно,
с распространением обычая сооружения катакомб. Это приводит,
прежде всего, к изменению погребальных конструкций.
Поэтапная и региональная динамика данного процесса (см.
рис.7) свидетельствует о его определённых географических
рамках. Приоритет появления наиболее ранних Т-видных
катакомб принадлежит Приазовью, возможно, его северо-восточной
части.
В противоположность
локальному характеру погребальных сооружений, сугубо
хронологическим критерием оказывается поза костяка,
точнее, степень его скорченности. Во многих регионах
первый хронологический горизонт представлен захоронениями
умерших в позе А; второй горизонт - в позе Б; третий
и четвёртый горизонты - в позе В; пятый - в позе С.
Подобный, практически
эволюционный, ряд усиления скорченности можно выявить
в любом из учтенных регионов степного Предкавказья.
Однако, существуют нюансы, придающие локальную окраску
и даже определяющие различные тенденции этих казалось
бы универсальных изменений.
Во-первых,
при последовательном и синхронном усилении скорченности
во всех регионах, на каждом из горизонтов сохраняется
различие её значений для двух обширных областей: правобочная
скорченность в Доно-Донецкой области и левобочная -
в Волго-Манычской (рис. 6).
Во-вторых,
при том, что поза Б, предполагающая разворот (обращенность)
скорченных на спине костяков направо, либо налево, доминирует
в Предкавказье только на втором горизонте, в донском
Приазовье эта поза (с разворотом на правый бок) встречается
уже в погребениях первого горизонта. Причём, характерный
инвентарь ямных
6 - Последняя поза
не характерна для катакомбного ритуала. Кроме того,
в регионе Восточного Маныча спорадически встречается
вытянутая поза костяков.
7 - На позднем (V) этапе доно-волжского региона и Восточного
Маныча, возможно, появляется относительно стабильная
северо-восточная ориентировка умерших.
С.
265. захоронений этого региона: молоточковидная
булавка и сопровождающие её предметы, всегда располагается
справа от костяка, чаще - у локтевой кости правой руки.
На восточном Маныче, где также известны погребения первого
горизонта с булавками в инвентаре, умершие лежат в позе
А (т.е. без разворота на бок), но "булавочные наборы"
всегда расположены слева. Таким образом, последующая,
характерная для катакомбного обряда, право - и левобочность
в этих регионах, по-видимому, была обозначена уже в
ритуале позднеямных погребений.
Широкое распространение
позы Б в могилах второго горизонта совпадает с повсеместным
сооружением Т-видных катакомб. Это сочетание, а также
опережающее появление данных признаков в Приазовье,
свидетельствует о связи позы Б с формированием катакомбного
обряда в приазовском очаге и распространением его в
Предкавказье.
Следующим учтённым
элементом погребального обряда является ориентировка,
изменение формальных значений которой взаимосвязано
с распространением катакомб и скорченности умерших на
боку. Сначала отметим общие тенденции ориентировок эпохи
средней бронзы Предкавказья, имеющие локально-хронологический
характер.
Древности первого
горизонта представлены погребениями в ямах и подбоях
умерших с широтными значениями ориентировок. Причем,
для Донского Приазовья - это запад, для Восточного Маныча,
как правило, восток, а в степных районах Нижнего Дона
и Волго-Донского Междуречья - сочетание западных и восточных
ориентировок.
Второй горизонт
Предкавказья характеризуется появлением меридиональных
ориентировок. Необходимо отметить, что они присущи прежде
всего костякам, похороненным в Т-видных катакомбах (реже,
особенно в Волго-Донском регионе - погребениям в Н-видных
и асимметричных катакомбах). В ямах, ямах с заплечиками
и подбоях этого горизонта преимущественно сохраняется
архаичная широтная ориентировка.
Обряд погребений
третьего и четвертого горизонта сохраняет два значения
ориентировок: широтное и меридиональное. Они одинаково
присущи всем видам погребальных сооружений. Впрочем,
на развитом катакомбном этапе могильные конструкции
сильно трансформируются, и по ряду признаков уже не
отвечают критериям классификации позднеямного-раннекатакомбного
времени (особенно катакомбы). С.
266. Кроме того, меняется набор погребального
приданого, его размещение в могиле и т.д., а также весь
контекст материальной культуры (происходит кристаллизация
локальных культур средней бронзы Предкавказья). Так
что можно, по-видимому, говорить о переосмыслении некоторых
погребальных традиций предшествующего времени.
Однако, помимо
"горизонтальных" синхронных тенденций ориентировок
Предкавказья, существовали и сквозные ("вертикальные")
локальные линии развития. Они обнаруживают структурную
взаимосвязь с видами погребальных конструкций и позами
костяков, а также зависят от особенностей культурно-исторического
развития данного региона.
Там, где первый
горизонт был представлен погребениями в ямах костяков,
скорченных на спине с разворотом направо и ориентированных
на запад (приазовский регион) - в Т-видных катакомбах
второго горизонта доминируют правобочные захоронения
с южной ориентировкой. В этой ситуации понятно происхождение
южной ориентировки: при стабильной планировке катакомб
в кургане таким образом, что камера находится к западу
от входной шахты (рис.4 ), а также с учетом правобочности,
южная ориентировка - единственно возможный вариант для
нормативного расположения костяка в камере, т.е. лицом
ко входу. Возникает вопрос: случайна ли тенденция такой
планировки катакомб в кургане? Случайно ли совпадение:
костяки в ямах - головой на запад, камеры катакомб -
к западу от входной шахты? Анализ материалов Восточного
Маныча показал, что не случайна. Там прослеживаются
те же закономерности, только по антитезе памятникам
Приазовья: в сочетании с другой широтной ориентировкой
(восток) и с левобочностью (т.е. в ямах первого горизонта
умершие лежат на спине, головой на восток, инвентарь
слева (см. выше), а в ранних катакомбах камеры устроены
к востоку от шахты, костяки "левобочные",
головой на юг (рис. 1, 2).
Единый механизм
изменения ориентировок, отчасти поз при переходе к катакомбному
обряду, свидетельствует о том, что в обоих регионах
существует взаимосвязь между ямным и катакомбным ритуалом,
выражаемая через некую константу. Этим постоянным признаком
является, вероятно, направленность умершего в определенную
сторону света, которая и служит реальной, семантически
значимой, а не формальной его ориентировкой.
Позднеямный
и катакомбный ритуал Доно-Донецкого региона
C.
267.
Рис. 5. Планировка
катакомб в курганах приазовской (1) и центральной (2)
части левобережья Нижнего Подонья.
1 - Бушуйка, к. 1; 2 - Новый, к. 138.
С.
268. объединяет направленность умерших к
востоку, которая в ямных погребениях выражается направлением
"перед костяком", скорченным на спине, головой
на запад (т.е. как бы ориентировка по ногам), а в катакомбах
- "перед костяком", скорченным на правом боку,
головой на юг (т.е. ко входу в камеру). Соответственно,
в Волго-Манычском регионе оба обряда связаны традицией
направленности умерших к западу, которая предусматривалась
(по вышеназванным правилам) для ямных захоронений с
костяками на спине, головой на восток, и для катакомб
с костяками на левом боку, головой на юг.
Вместе с тем,
наряду с традиционной для эпохи средней бронзы антитезой
ритуала Доно-Донецкого и Волго-Манычского регионов,
наблюдаются некоторые синкретические сочетания позы
и направленности умерших, а также обычаи, вообще не
соответствующие предложенной схеме. К числу последних,
например, относится круговая планировка ранних катакомб
в курганах, известная в приазовских районах Нижнего
Дона и Кубани (рис. 1). Ранние катакомбы здесь часто
располагаются к северу от основного захоронения, радиально
к центру насыпи. Этим обусловлена восточная ориентировка
умерших (по черепу), и, соответственно, их северная
направленность. Принцип круговой планировки характерен
не только для катакомб Восточного Приазовья, но и для
погребений (ям и катакомб) Северного Приазовья и Причерноморья.
Северная направленность, впоследствии, становится традиционной
для погребений эпохи средней бронзы центральных районов
Донского Левобережья, особенно Сало-Манычского междуречья
(рис. 5, 2, 7).
В центральных
районах Нижнего Подонья (особенно на левом берегу),
начиная со второго периода (см. рис.7), преобладают
погребения в катакомбах с северной ориентировкой костяков
и правобочностью (т.е. с западной направленностью) (рис.7).
Это соединение, характерное для Доно-Донецкого региона,
правобочной позы с традиционной для Волго-Манычских
степей направленностью на запад связано, очевидно, с
бытованием здесь ямных погребений 1 периода с восточной
ориентировкой. Кроме того, это ретроспективно обусловлено
тем, что культура развитых нижнеманычских катакомб с
таким синкретическим ритуалом (правый бок, направленность
на запад), при всей своей донской локализации, тяготеет
к памятникам эпохи средней бронзы Ставрополья и Калмыкии
(где западная направленность является органичной и сочетается
с левобочностью).
C.
269.
Рис. 6. Хронологическое
соотношение поз и ориентировок умерших в различных погребальных
конструкциях (по двум регионам Предкавказья: Доно-Донецкому
и Волго Манычскому).
С.
270.
Рис. 7. Схема трансформации
погребального обряда в эпоху средней бронзы на территории
Предкавказья.
С. 271.
Наконец, следует остановиться на такой локальной особенности
Волго-Манычской области (особенно ее Доно-Волжского
региона), как сочетании здесь левобочности и восточной
направленности умерших (рис.7). В позднеямное-раннекатакомбное
время (I, II, отчасти III период) здесь известны погребения
умерших головой на запад (т.е. направленных на восток)
и разворотом на левый бок. С ними, очевидно, связано
появление (в русле общего для Предкавказья распространения
меридиональных ориентировок) левобочных погребений с
северной ориентировкой. Этот ритуал сохраняется на финальных
этапах средней бронзы (IV, V периоды) и характеризуется
также общим усилением скорченности костяков. Не исключено,
что сохранение традиции этого обряда за пределами изучаемой
территории (например, в лесостепном Подонье) способствовало
формированию погребального обряда КМК, а характерные
для конца средней бронзы Доно-Волжского региона левобочные
погребения с северной и восточной ориентировкой, возможно,
оказали воздействие на ритуал раннесрубной культуры
этой территории.
Основанием
для переосмысления ориентировок эпохи средней бронзы
Предкавказья и для употребления термина "направленность",
наряду с приведенными наблюдениями, могут послужить
различные факты сравнительно-исторического характера.
Г.А. Федоров-Давыдов, например, объясняет различие ориентировок
умерших в погребениях золотоордынского периода (в частности,
сочетание западного и северного значения) тем, что у
монголов был распространен культ Юга, в отличие от культа
Востока у тюрок. "Очевидно, этим объясняется погребение
покойника головой на север так, чтобы он смотрел на
юг, подобно тому, как погребали головой на запад с тем,
чтобы покойник смотрел на восток" (Федоров-Давыдов,
1966, с. 159). Возможно, это противоречие, явившееся
результатом сложного этнического состава Золотой Орды,
снималось известной традицией захоронений ордынского
времени с западной ориентировкой (т.е. восточной направленностью),
но лицом, повернутым на юг.
Христианский
погребальный ритуал, отражая солярный характер ближневосточных
традиций этой религии, тоже предполагает направленность
умерших, ориентированных головой на запад, к востоку
(к восходящему солнцу). Это подтверждается также и тем,
что крест на могиле (т.е. символ божества) располагается
в ногах покойника, перед умершим. Кроме того, известен
ряд косвенных свидетельств ритуала о С.
272. том, что путь умершего в загробный мир
всегда осознавался как движение в направлении "перед
костяком". Например, тело умершего к месту погребения
несут "вперед ногами". Наконец, курганный
обряд некоторых археологических культур (от энеолита
до средневековья), предполагавший устройство вокруг
погребения ритуального ровика, предусматривал соответствие
направленности умершего и перемычки рва (см., например,
Безуглов, Захаров, 1988, с. 11-13, рис. 1,2,3). Правда,
известны и иные символические знаки прохода через ровик
(т.е. сакрального направления), например, концентрация
в этом месте рва жертвенных приношений (Власкин, Ильюков,
1990, с. 151).
Все эти факты,
а также отмеченные выше локальные традиции направленности
умерших в ритуале позднеямного-катакомбного времени
Предкавказья, позволяют установить еще одну значимую
для изучения погребального обряда закономерность. При
различном пространственном расположении покойника в
яме и катакомбе (соответственно широтном и меридиональном),
выражающем одну и ту же семантическую направленность
умершего, в подбоях сохраняется ямное (широтное) расположение
костяка. При этом формальная ориентировка "по черепу"
и реальная направленность погребенного в подбоях того
или иного региона Предкавказья соответствует местному
ямному ритуалу.
Эти данные,
с одной стороны, сближают погребения в ямах и подбоях,
а с другой - свидетельствуют о различной семантике подбоя
и катакомбы (8). Проведем сравнение ритуала катакомб
с признаками захоронений в ямах и подбоях (см. таблицу
"Соотношение признаков обряда погребений в различных
могильных конструкциях").
Таким образом,
устройство и ритуал катакомб отличаются от аналогичных
характеристик ямно-подбойного обряда. Это различие может
быть дополнено наблюдениями за составом и размещением
погребального приданного (например, появление в катакомбах
жаровен и, впоследствии, курильниц и т.д.). Однако,
на наш взгляд, это должно стать темой специального исследования.
Пока же, можно
лишь предполагать причины этой
8 - Широтное расположение
умерших в некоторых Н-видных и асимметричных катакомбах
является, по-видимому, результатом компромисса между
ямно-подбойным и катакомбными обрядами, подобно развороту
черепа умершего на юг при общей восточной направленности
костяка в ритуале золотоордынского периода (см. выше).
С.
273. Соотношение признаков обряда погребений
в различных могильных конструкциях
ПРИЗНАКИ
ОБРЯДА
|
КАТАКОМБА
|
ПОДБОИ
|
ЯМА |
ПОЛОЖЕНИЕ
В КУРГАНЕ
|
Впускные
погребения |
Основные
погребения |
Основные
погребения |
ОСОБЕННОСТИ
КОНСТРУКЦИИ
|
Т-видное
сопряжение
шахты и камеры;
Продольная ось камеры
по линии С-Ю
|
Н-видное
сопряжение шахты
и камеры; Продольная ось камеры
по линии 3 - В
|
Продольная
ось камеры
по линии 3 - В
|
| РИТУАЛ |
Вскрытие
камер для
подзахоронекий и
других ритуальных действий
|
Не
известно |
Не
известно |
ПОЛОЖЕНИЕ
УМЕРШЕГО
|
Меридианальная
ориентировка; переход к
позе "на боку скорченно"
|
Широтная
ориентировка; традиция позы "на спине скорченно"
|
Широтная
ориентировка;
традиция позы "на
спине скорченно"
|
дифференциации. По-видимому,
классическая Т-видная конструкция катакомбы является
реализацией идеи склепа, не известной в степи в период
позднеямной культуры (этап ямного и подбойного обряда).
В этом случае
доминантой всей конструкции является погребальная камера,
а лаз (т.е. входная шахта) имеет вспомогательное назначение.
Семантическая значимость камеры подтверждается рельефной
орнаментацией ее стен, а особая функция входа в камеру
-декором стенки шахты, в которой он устроен.
Основным признаком
склеповой конструкции является, по-видимому, возможность
проникновения в нее для совершения подзахоронений и
иных ритуальных действий. Это условие реализуется в
ранних катакомбах эпохи средней бронзы Предкавказья.
В дальнейшем происходит переосмысление катакомбного
обряда в сторону ослабления и исчезновения склеповых
признаков.
В развитой
катакомбной культуре (донецкой, манычской) распространены
уже единовременные и, чаще, индивидуальные захоронения.
Меняется состав погребального приданого и его размещение
в могиле: часть инвентаря располагается во входной яме,
подчёркивая её большую, чем в раннекатакомбном обряде,
значимость. Этот процесс трансформации обряда обнаруживает
параллели в эпоху С. 274.
бронзы на территории Юго-Западной Туркмении, при эволюции
от коллективных захоронений в склепах могильника Пархай
II к индивидуальным погребениям Сумбарских могильников
(Хлопин И.Н., 1988,с.61-63).
Литература
Безуглов
С., Захаров А. 1988. Могильник Журавка и финал позднесарматской
эпохи в Правобережном Подонье // Известия Ростовского
областного музея краеведения. Выпуск 5. Ростов-на-Дону.
Власкин М.В.,
Ильюков Л.С. 1990. Раннесредневековые курганы с ровиками
в междуречье Сала и Маныча // СА. № 1. М.
Кияшко А.В.
1999а. Происхождение катакомбной культуры Нижнего Подонья.
Волгоград.
Кияшко А.В.
19996. Волго-Донские погребения эпохи средней бронзы
в ямах с заплечиками // Нижневолж. археолог, вестник.
Вып.2. Волгоград.
Федоров -Давыдов
Г.А. 1966. Кочевники Восточной Европы под властью золотоордынских
ханов. М.
Хлопин И.Н.
1988. Памятники эпохи поздней бронзы юго-западной Туркмении.
Л.
Арнольд ван
Геннеп. 1999. Обряды перехода. М.
Fischer U.
1956. Die Graber der Steinzeit im Saalegebiet. Berlin.
